Модель18/12 Часть 3-4

Модель18/12 Часть 3-4

Часть третья

Детальное изучение отеля и расшифровка документов и записей привели меня к такому выводу, что в «Harrowgate» кроме паранормальных явлений произошло еще кое-что. Случилось что-то такое, о чем никто не говорил.

Даже в самых интимных записях, люди писали очень осторожно и умеренно. В первый же день у меня возникло подозрение, что этот проект затеяли не только для создания литературной игры. Или же произошло то, что в общем угрожает всем  экспериментам – стерлась грань между реальностью и игрой.

Участники и подопытные упустили тот момент, когда контролируешь, где действительность и где – представление. Особенно я убедился в этом тогда, когда сравнил записи организатора и участников и не почувствовал фактической разницы. 

Во время учебы в университете, мы обсуждали несколько похожих случаев (признаю, что до последнего я сомневался) в частности, в человеческую способность  - теряться в реальности. Не могу вспомнить где, но я читал о философе, который в течении месяцев смотрелся в зеркало и старался понять, какая реальность действительна, и какое зеркальное  отражение –  то, которое он сам считал отражением, или наоборот. Этот человек под конец оказался в учреждении для душевнобольных, но ведь это не является решением вопроса?

Кроме того, мы обсудили случай, когда один программист (и в общем все знают, что это болезнь программистов) столько времени работал над какой-то игрой, что в конце отказался от не виртуальной реальности и перестал принимать воду по той причине, что проросшие в нем  диоды и платы могли заржаветь. Вначале ему искусственно вводили жидкость и еду, но это не сработало. В течении трех месяцев человек скончался. Перед смертью он оставил завещание, не проводить вскрытие его организма, чтобы не повредить какой-нибудь провод.

Самое интересное в продолжение этой истории то, что в игре созданной им, люди совершенно различных культур, возрастов, полов и верований, до сих пор периодически видят лицо этого человека, а еще более интереснее то, что это лицо появляется не в каком-нибудь конкретном теге, но и совершенно случайно, в совершенно различных местах.

Это недуг, недуг двадцать первого века, который условно можем назвать виртуализированность человека – эпидемия будущего. Лжепророки должны сделать ставку на то, что в течении сорока лет люди откажутся от реальной жизни и переселятся в какой-нибудь выдуманный мир. Но самое уникальное явление, которое следует за этим массовым «переселением» это то, что и оно было бы воображаемой миграцией, а не реальной. О реальной миграций пророчествовали различные религии (будто человек сможет достигнуть такого уровня развития, что сможет одновременно разговаривать с прапрадедом, с прапраправнуком, и с водителем такси, в машине которого он будет сидеть в ту секунду. Ну а сила, правящая человечеством, сможет вскоре зарегистрировать ООО, в каком-нибудь рядовом городишке и все это вполне возможно, используя современные технологии и природные катаклизмы – разве новостью  является тот факт, что на солнце происходят вспышки и возможно, вскоре, реально зафиксируют высокую частоту электромагнитного поля на земле, что вызовет заглушение всевозможных коммуникационных средств и люди останутся лицом к лицу перед совершенно новой технологией и эта технология будет технологией настройки, специально  для нейронов головного мозга человека, как радиоволны.  

Даже представить смешно какое-то устройство, которое выпускает сигнал, купите кока-колу или лотерейный билет, вынуждает нас сделать это (сегодня кустарный вариант этой технологии реклама, жертвой которого волей или неволей  являемся мы), а разве тридцать лет тому назад, кто-нибудь мог бы себе представить, что три человека из разных точек мира смогут разговаривать, да еще и видеть друг друга.

 На основании моих подозрений, я записал название той фирмы, которая стояла за этим проектом. На первый взгляд эта была обычная телекоммуникационная компания, которая появилась на мировом рынке в течении последних пяти лет. Прошлое этой компании было очень туманным. Она возникла в результате соединения трех мелких и одной крупной фирмы, которая находилась на грани разорения. Этот концерн в течение двух лет вышел на такие обороты, что был внесен в список крупнейших мировых компаний. По отдельности пустил в поисковой системе название всех четырех компаний и узнал кое-что интересное: одна из этих четырех компании (Twins And Sons) в свое время была именно той фирмой, которая спонсировала секретные исследования Рокфелеровского  медицинского университета.

В 30-ых годах, когда врач Корнелиус Роуд провел эксперимент над 200 цветнокожими (их заразили сифилисом, так, что ни один из них не знал об этом и соответственно, не принимал препаратов. А врачи наблюдали за развитием болезни то тех пор, пока все 200 не скончались), в связи с этим экспериментом всплыло имя «Twins And Sons», хотя предыдущее расследование  ничего не смогло доказать, возможно это дело прикрыли, так же как и скрыли фамилию профессора Роуда (который позднее работал в Юте и Панаме на Американскую военную разведку и принимал активное участие над проектом создания биологического оружия). Как и бывает обычно в таких ситуациях, смерть всех двухсот цветных приписали случайности, неправильным мерам превенции и прочим подобным глупостям – так все прикрыли, будто убили двухсот подопытных крыс, а не двести здоровых людей.

  Та же фирма в 70-ых годах принимала участие в финансировании эксперимента, который на этот раз был проведен в Японии. Название этого эксперимента было «Fear as motivation». Вокруг результатов этого эксперимента было много шума, так как несколько людей покончил жизнь самоубийством. Но «Twins And Sons» и тут вышел сухим из воды.

Название этой фирмы до 2000-ых годов нигде не фигурировало. Если пересмотреть документацию, можно увидеть, что «Twins And Sons» несколько раз менял профиль и торговал вторичной техникой в штате Миссури. С 2001 года они вновь активничают и учреждают несколько филиалов в штатах Техас, Нью-Йорк, Алабама, а в Европе и Азии открывают четыре магазина (в Антверпене, в Воронеже, в Эрзуруме, в Ванадзоре).

С 2008 года они вместе с тремя другими компаниями создают мощный концерн и его имя опять всплывет в связи с новым экспериментом, кодовое имя, которого было «The Typing Machine».

Я отослал запрос о «Twins And Sons» в американское бюро, в осторожной форме поделился с ними своими подозрениями, указал также название проекта и ответ превысил все ожидания.  Во владении этой компании были все те отели, которые в разное время и в разные годы были известны под названием «Harrowgate». А писателей и сеть этих отелей объединяла одна странность.

В письме, полученном из Америки было следующее:

Получили ваше письмо. Ваши предположения и подозрения  кажутся нам немного преувеличенными, хотя связь между «Harrowgate» и печатной машиной все же существует и в этом вам сможет помочь поисковая система Google.

Изобретение печатной машинки не является заслугой одного конкретного человека. Несколько людей независимо друг от друга смогли дойти до идеи, создать искусственное устройство, которое смогло бы перенести текст  на бумагу нажатием пальцев на клавишу. Первый такой патент получил Генри Мил в 1714 году (Henry Mill). Этот изобретатель запатентовал не только печатную машинку, но и порядок расположения символов. К сожалению, другой детальной информации, касательно изобретения этого человека не имеется, кроме архива королевы Анны.

Позднее, приблизительно через 100 лет, в 1808 году, Пеллегрино Турри (Pellegrino Turri) самостоятельно создает обновленный вариант печатной машинки, но печатная машинка и этого изобретателя не осталась в истории (имеется всего лишь несколько текстов, напечатанных на этой машинке).

В итоге, 23 июня 1868 года Кристофер Шоулз официально запатентовал свою печатную машинку, которую всего лишь шесть лет спустя серийно выпустил в количестве 5000 штук, назвав «Remington № 1». Изобретение печатной машинки, приписывается именно этому человеку.

На самом деле все произошло иначе: в городе Муресбург, Пенсильвания, 31 декабря 1811 года Ремингтон Шоулз арендовал двухкомнатный номер в местном отеле Harrowgate, где был взаперти десять дней. Семья объявила его в розыск и с помощью местной полиции, 10 января 1812 года его разыскали. Согласно одной из версий, Ремингтон стал немым. Его поместили в психиатрическую клинику с диагнозом шизофрения, в которой спустя три года он скончался. По второй версии, в отеле нашли только одежду Ремингтона и его записи, в которых было зарисовано какое-то странное устройство. Сам же Ремингтон исчез. Его объявили без вести пропавшим.

Ремингтон Шоулз был дедом Кристофера Шоулза. Исчезновение писателей действительно не является странным фактом. 3-го декабря 1926 года исчезла известная писательница детективов Агата Кристи. Вначале полиция заподозрила ее супруга, но 11 дней спустя, совершенно неожиданно, при помощи анонимного звонка, писательницу нашли в отеле Нarrowgate, под именем любовницы ее мужа Терезы Нил. О своем 11 дневном исчезновении сама Агата Кристи не помнила ничего. По одной из версий, Агата болела тяжелой формой шизофрении и этот факт тщательно скрывался ее семьей, хотя в наших материалах Агата не упоминается как больная шизофренией.

18 декабря 1971 года неожиданно исчез, популярный в то время, британский писатель Адам Димент (Adam Diment). Как сообщали официальные источники, Димент готовился к литературному путешествию и на несколько дней обосновался в городе Абердин, в гостинице Harrowgate, из которой он и исчез.

Хотя позже, в 1978 году  ярый поклонник Димента обнаружил в национальном архиве переписку Адама и Стенли Кантера (продюсер фильмов по сценарию Димента), которая была датирована 1972 годом. В письмах Кантер перечисляет Дименту за новый киносценарий на счет Национального банка  24 000 $ и благодарит за сотрудничество, на что Димент отвечает довольно странно: «Сумма получена. К сожалению, не могу подписать письмо, примите в напечатанной форме и доверьтесь, что я есть я.»

 Позднее полиция высказала предположение, что на самом деле Кантер путем перевода денег на счет Димента отмывал деньги за приобретение наркотиков, но версия осталась необоснованной, а Димента не нашли.

Уругвайскую поэтессу Дельмиру Агустини по официальной версии убил муж Энрике Рейес в родном городе Монтевидео. А по неофициальной версии, Дельмира, которую поэты современники считали ангелом во плоти (Рубен Дарио называл ее святой) в течении нескольких месяцев жила в городе Вальдемоса, в отеле Harrowgate, пока ее не убил муж Энрике Рейес (Дельмира развелась с ним спустя месяц после замужества и переселилась в Вальдемоса, где собирались люди и  почитали ее как богиню).

 История же отеля Нarrowgate берет свое начало с 1785 года в Брюгге. Основателями этого отеля были фламандцы, братья близнецы Гульды. По неподтвержденным данным, они были сыновьями католического священника Себастьяна Гульда и его жены Анны Гульд. Согласно историческим источникам, Анна Гульд была последней женщиной, которую по обвинению в колдовстве сжег ее собственный муж - Себастьян Гульд.

(Анна Гульд (24 октября 1734 г. – 13 июня 1782г.) известна как последняя колдунья, которую сожгли в Швейцарии. Анна Гульд в течении 2 лет была прислугой Джона Якова Шчуда. У Якова были две дочери. Он заставлял Анну класть им в хлеб иглы. Анна сбежала из дома, в котором прислуживала и вышла замуж за будущего пастора, от которого родила двух сыновей, близнецов Фрица и Улле. После многолетнего преследования Джон Шчуд нашел Анну и обвинил ее. Джона Якова и  Анну пытал и сжег на костре муж Анны, который был известным инквизитором в том краю.

 20 сентября 2007 года парламент Швейцарии признал смерть Анны Гульд ошибкой правосудия).

Глава 12

В которой выясняется, что описание ситуации никогда не будет объективным, поскольку, либо со стороны писателя, или персонажа, оно будет субъективным

С учетом того, какая  цель движет  автором во время написания, он по-разному описывает ситуацию.

Если целью автора является подача  объективной, непредвзятой, точной информации, тогда и описание объективно, и переданные в нем место и персонажи описаны таким образом,  что не проявляется отношение  самого рассказчика.

Описание субъективное, когда в нем просматривается впечатления и чувства рассказчика, его субъективное отношение.

Объективное описание

В добавочном времени, назначенном судьей, футболист Сандерленда выбил мяч на угловую. Стивен Джерард подошел к  флажку и подал мяч прямо в штрафную. Первым мяча головой коснулся ливерпульский нападающий Льюис Суарес и точным ударом передал его вратарю в левый, верхний угол. Через две минуты игра закончилась. Эта была десятой победой подряд Ливерпуля, и подряд десятым поражением Сандерленда.

На пресс-конференции, которая состоялась после матча, тренер Ливерпуля отметил, что, его команда достигла заслуженной победы, а глава клуба соперников, в разговоре с журналистами похвалил своих ребят и сказал, что они в этом матче заслуживали как минимум, ничью.

Субъективное описание

Все шло к тому, что игра должна была закончиться в ничью. Команда Ливерпуля нападала довольно инертно и, в основном, укрепляла защиту. У команды Сандерленда не хватало ни сил, ни опыта для того, чтоб открыть счет.

Из-за мелких нарушений игра приостанавливалась несколько раз, и до истечения восьмидесяти девяти минут нервы Сабы были на исходе. Он был расстроен из-за того, что его сон не сбылся, но это было лучше, чем полное поражение, стоило рисковать, он получал в пять раз больше, чем внес. Судья добавил четыре минуты, может и забьют! – обнадеживал он себя, но сердце подсказывало, что надеяться зря – футболисты обоих команд бегали как-то вяло, можно сказать не бегали, а ступали по полю и даже диктор был настолько унылым, что рассказывал об интимных похождениях владельца совершенно другого клуба.

Наступил момент, когда он должен был вовремя выйти из тотализатора, чтоб какой-нибудь знакомый не заметил, и чтоб этот знакомый не оказался кредитором, когда (товарищ уже встал. Какие хреновые команды, такая и была игра, ворчал он, но выглядел явно довольным, что в этот раз обошлось без проигрыша) один из игроков Ливерпуля проник на половину поля противника, с помощью дриблинга избежал двух защитников и сделал  довольно неуклюжий удар в направлении ворот. Удар был настолько плохим, что наверное, мог перейти в аут, если бы не центральный защитник, который головой перебросил мяч на угловую.

Заканчивалась первая минута, добавленная судьей, когда Ливерпульский полузащитник Стивен Джерард подошел к угловому флажку и поправил мяч.

- Смотри, сейчас забьют! – воскликнул один из зрителей и Саба с презрением взглянул на него. Это не было презрением,  вызванным страхом, «тебе откуда знать», было просто презрение и он опять посмотрел на экран.

Джерард сначала хотел разыграть мяч у флажка, но передумал и коротким пробегом передал его на штрафную.

За одну седьмую той минуты, пока между линией ворот и мячом угол был 25 градусов, у  Сабы промелькнула мысль. Содержание этой мысли было приблизительно следующим: «почему этот хрен перебросил в угловую? Почему они не разыграли там же? Может...»

К мячу подошел первый Ливерпульский центральный нападающий Льюис Суарес. Обыграл в прыжке физически более крупного темнокожего защитника и забил гол головой. 

Саба не помнил, что произошло раньше – он застонал, друг выругался или тот болельщик, который несколько секунд назад предсказывал гол, закричал от радости.

Факт, что теперь он уже проигрывал еще три тысячи лари. Друг не переставал ругаться. Саба чувствовал, что эта ругань была направлена окольно на него и не отводил взгляда от экрана. Осталась минута и шестьдесят пять секунд. Что можно успеть за эта время? Перебежать дорогу, съесть шесть хинкали, сделать девять приседаний, или же написать, приблизительно, двадцать одно слово.

В сознании всплыло похожих семь-восемь матчей, в которых слабые команды чудом забивали гол сильным на последней минуте, вспомнил и солнце, которое обжигало спину ему во сне, но тем самим счет не менялся, прозвучал финальный свисток судьи и команды разошлись.

Для Ливерпуля это был подряд десятый выигрыш, а для Сандерленда же, подряд десятый проигрыш. Сабой одолевало чувство беспомощности и он почувствовал себя обманутым. Будто кто-то, что-то обещал ему а потом «кинул».

Из тотализатора он вышел с долгом на три тысячи лари больше. Это был тот случай, когда назад уже ничего не вернешь. Друг даже и не попрощался с ним. Поднимайся ко мне вечером и придумаем как достать деньги, сказал он. Саба уже принял решение сбежать в деревню, но теперь он и этого не мог сделать – товарищ знал где находится его деревня.

Он вспомнил гостей, приходивших утром. Вспомнил дыру в заднице того второго, кучу гавна перед своим носом, мочу, которая попала в щель пола и намочила ему плечо, вспомнил и голос Дровосека и чуть не заплакал.

Пешком направился к железнодорожному вокзалу. Он находился вблизи тотализатора, пройдусь пешком, подумал он. На протяжении того времени, пока он шел к перрону станции, всем сердцем пожелал, чтоб его поймал какой-нибудь из кредиторов и перерезал ему пальцы. Это был бы болезненный, но быстрый процесс, который при усилии воли вскоре бы прошел, и кончено, взамен не было бы долгих и невыносимо болезненных нескольких минут мук совести и колебаний, которые никак не заканчивались. 

На станции, как правило, толпилось много людей. Он подошел к кассе, взглянул на распорядок движения поездов, подал кассиру деньги и произнес первое же название прибрежного города, которого вспомнил.

Глава 13

В этой главе писатель развивает спорные воззрения, с которыми вы можете и не согласиться

В реальной жизни, почти у каждого писателя имеется записная книжка. Эта записная книжка не блокнот, который в прямом смысле надо носить в кармане, она может быть тетрадью, компьютерным файлом, голосом, записанным на диктофон, или определенной частью головного мозга, в котором хранятся данные произведения, зарисовки, фабула, список персонажей, их описание и т.п.

Как правило, понять записи данной записной книжки, довольно сложно. Из тех многих сокращений и заметок, которые автор делает для себя, трудно вынести смысл. Поэтому чтение записной книжки требует больших  усилий.  

Возможно, в произведении использование «записной книжки» как один из литературных приемов, то есть, представление определенной части рассказа в виде записей.  Тем самым, текст приобретет больше интимности.

Стань миллионером! Купи картонный лотерейный билет и попытай свою судьбу! Так гласил рекламный билборд и светил прямо в глаза Сабе мерцающим светом. Парень повернулся спиной к надписи, снял полиэтиленовую пленку с пачки сигарет, кинул на асфальт, открыл и закурил, уже третий год играет в это лото. Третий год, каждое утро, по дороге на работу, проходя рекламный баннер, не может побороть соблазн и покупает двух ларовый лотерейный билет. 

Зря.

Он ненавидит этот красно-желтый баннер, который мигает в каком-то заранее подобранном ритме и режет глаза прохожим. Ненавидит, и старается не глядеть на него, проходя мимо, но этот звук «шрн-шрхрн-чшш, шрн-шрхрн-чшш» как сирена отзывается в нем и в ушных извилинах переводится как: «Стань миллионером! Купи один картонный лотерейный билет и попробуй!»

В конце концов, он оставил баннер позади и дважды подряд глубоко затянулся. У выхода из бульвара, стоял банкомат Национального банка при виде которого дым застрял у него в горле, слегка кашлянул и инстинктивно согнулся в плечах – до приезда сюда несколькими днями ранее, ему позвонили из этого банка, если не покроете долг до завтрашнего вечера, с помощью суда выселим вас из квартиры.

- Долг! – это было то самое слово, которое могло своей магической силой воздействия заставить Сабу оцепенеть даже во время секса, и как в фильмах, поминутно, будто приостановили кадр – он прекращал дышать. Это было то слово, которое затуманивало его разум за рулем и вместо тормозов, нажимал на газ (из-за этого он разбил служебную машину и его выгнали).

После того, как он кинул Дровосека и друга, жил в этом городе. Сначала он приютился у дальнего родственника, местное издательство заказало мне книгу, очень серьезная книга, платят несколько тысяч и поэтому приехал. Жил в той квартире неделю, а потом переселился в какую-то дешевую гостиницу. Когда же деньги полностью закончились, ночевал на пляже и обедал там же на бульваре, хотя в полдень ходил в какое-то дорогое кафе в надежде зацепить какую-нибудь туристку и прожить бесплатно до конца сезона. Он надеялся продать квартиру, но продажа была невозможной, так как в свое время, из-за Софии брал кредит с Национального банка и взамен заложил квартиру. Все навалилось одно за другим, будто его накрыло одно большое проклятие, одно большое финансовое проклятие.

Отвернулся от банкомата и вернулся назад. Сзади сверкал баннер красно-желтого цвета. Поспешно развернулся, достал из бумажника последнюю пяти ларовую и купил два билета.

Глава 14

В которой (как выясняется) организаторы проекта дают срочное задание участникам создать брошюру рекламного содержания и автор этой главы пользуясь этим, не сворачивая от сюжетной линии, продолжает писать произведение

Задание: создание рекламной брошюры

Саба приобрел билет и какая-то кривоногая девушка, у которой грудь вызывающе приоткрылась, всучила ему рекламную брошюрку.

Брошюра из четырех страниц была того же цвета, что и лотерейный билет.

На первой странице, как и на всех брошюрах, была дана общая информация и цель рекламы:

«Проект века для начинающих писателей! Компания «Typingmachine», телекомпания «Newstar», «Globalcentre» предлагает уникальный шанс принять участие в шоу, названном проектом века, который будет проводиться на Американском континенте. Стань нобелиантом  с нашей помощью!»

Саба перечитал первую страницу и очень обрадовался, что как обычно не выбросил буклет, на второй странице которой было написано:

«Шоу будет проведено в красивейших горах Перу, инкогнито на вилле мультимиллионера. В наилучших условиях. Среда мечты любого писателя: открытые и закрытые бассейны, джакузи, спортивно-оздоровительный зал, шести звездный комплекс гостиничного типа. Ипподром.

И все это ждет тебя.

Попробуй, будущий нобелиант, и попади в наше шоу!»

На третьей странице, было дано краткое описание условий:

Внести заявление может любой желающий, который еще не получал ни одной литературной премии.

Вы должны предъявить:

1.      Какое-нибудь вещественное доказательство, подтверждающее писательский опыт (книга, журнал, рукопись)

2.      Рекомендации  двух известных писателей

3.      Фото

4.      Паспорт

Последний срок регистрации желающих принять участие в данном проекте 11 сентября.

Для информации обращайтесь:

Тел.: +00899909888 typingmachine@yandex.gov.com

Или же обращайтесь в тбилисское и батумское бюро Всемирного Организационного Комитета.

На четвертой странице было более детальное описание условий, что совсем доконало Сабу.

Четыре года назад возникла идея провести эксперимент-шоу, в котором смогли бы понаблюдать, и в то же время помочь нескольким начинающимся писателям, отобранным из разных уголков света в результате специального отбора.

Целью организаторов является, создание в условиях шоу-проекта такого продукт-писателя, который сможет выиграть все литературные премии. Все участники по окончанию данного шоу будут вознаграждены нашими спонсорами суммой в 50 000 долларов, а победитель шоу-проекта получит

1 000 000 долларов!!!

 «Выиграй миллион с нашей помощью. Напиши книгу и стань нобелиантом!»

Саба спрятал буклет в карман и с испуганным лицом вышел с бульвара. Кто думал о победе в проекте, у него появился шанс уехать в Америку. Сможет уйти от кредиторов и, возможно, задаром получит 50 000 долларов.

Нужны рекомендации двух известных писателей! – крутилось у него в голове, и он дрожал как лихорадочный.

Запись 6

Первый результат на лицо. Два участника проекта выложили очень хороший текст. Я бы сказал, эти тексты лучшие из лучших. Отослали организаторам материал,  подготовленный для тестирования, и сейчас ждем ответа. Эта игра вовлекла меня, большой азарт, и когда видишь итог своего труда, это большое удовольствие. Вот почему педагоги зачастую  работают совершенно безвозмездно. Сейчас я подобно крестьянину, который радуется, увидев первые побеги на земле, которую так бережно лелеял на протяжении месяцев.

Глава 15

В которой все вспомнят, что надо создавать произведение и стараются связать сюжет

В автобусе сидело тридцать два. Следовали по узкому каньону Перу и им было жарко. Руководитель группы в зеленом пиджаке спал больше часа. У Сабы появилось подозрение, что этот человек пьяница, так как после выхода с аэропорта он не просыпался. Пил и спал.

Горячий шоколад и булочки пронесли четыре раза. Шоколад был очень сладким и Саба вежливо отказал девушке в слишком коротеньком платье, которой участник из Швеции четыре раза просунул руку под ножки, так, будто бы ничего и не случилось.

Саба достал из спинки сидения один из сложенных журналов и начал читать.

Журнал был лучшего качества, название тоже было соответствующим «Тайны бизнеса». Ему на глаза попались несколько хороших фотографий, но статьи были с такими страшными заголовками, что поленился читать. Просмотрел. Хотелось спать. Уже восемь часов находились в пути.

«Известность - это король! Известность не является релевантной. Я не имею ввиду, что она не значительна, просто говорю, что она в данном случае...» -  так поучал нас некий Пол Гариссон, который оказывается уже двадцать пять лет работал в сфере маркетинга, и сейчас какой-то  рядовой миллионер, давал советы начинающим миллионерам.

Саба тихо выругался и перелистал. Заголовок следующей статьи был интересным: «Драматургия или рассказ». При чем в бизнес журнале такая статья? Перечитал. Какой-то автор давал практические советы, на какие нюансы должен обращать внимание сценарист во время съемок рекламных роликов, в частности о том, что сюжета и драматургии должно быть больше, чем просто сухого рассказа.

«Хотя бы я писал сценарий к рекламе», - подумал Саба, но вспомнил, что в свое время попытался, и не вышло.

Взял другой журнал и в нем прочитал, что в 1908 году, когда Генри Форд начал выпускать «T model», для сбора одной машины ему нужно было осуществлять 7882 операций. Форд в своей автобиографии вспоминал, что из 7882 специализированных работ, на выполнение 949 нужны были «сильные, здоровые и физически совершенные мужчины.» 3338 операции должны были выполнять мужчины среднего телосложения, оставшуюся работу могли делать женщины и подростки. Далее Форд довольно равнодушно продолжал давать советы: «как оказалось, выполнение 670 операций смогли бы и безногие мужчины, 2637 – одноногие, 715 – однорукие, 2 – и безрукие бы справились. На 10 хватало бы и слепых. Короче говоря, для специализированных работ не нужен целый человек, хватает и его частей. Трудно найти более чем это ...»

 «Форда афериста маму!..» - подумал он и решил, когда вернется домой, старый отцовский форд, 75 года выпуска, раздолбать молотком, тем более, что и без этого собирался выкинуть машину, так как ему надоел принцип «повези и повезу».

Когда проснулся, автобус был пуст, и над головой стояла та самая девушка, которая проносила горячий шоколад. Девушка улыбалась и Сабе она показалась не такой уж невзрачной, как в начале.

- Приехали? – спросил на ломанном английском.

-Приехали. Ваш багаж уже спустили... не стали вас будить.

Сабе стало приятно. На несколько минут оказался точно в таком положении, о котором мечтал. Быстро встал и направился к выходу.

Остальные участники уже осматривали двор. Перед ними открылась природа неописуемой красоты и первое, что он решил - победить в проекте любой ценой.

Глава 16

В которой все уяснят, что среда, в которой происходит действие, требует детального описания, для того чтобы читатель поверил в реальность происходящего

Здание, к которому они подъехали на автобусе, было построено в готическом стиле. На левом флигеле рабочие разбирали леса и Саба даже подумал, если ремонт только заканчивается, мы являемся участниками плохо организованного проекта. Территория двора была громадной, нигде не было видно ограждения, хотя чувствовалось, что это был двор, и изгородь где-то должна была быть.

В южной части здания развели маленькую лимонную плантацию. А на юго-востоке из декоративных кустов, дизайнером был высажен небольшой лабиринт. Это было первое, что Сабе по приезду сюда очень не понравилось.

На северной  стороне расположился природный склон. На склоне расположился полу искусственный и полу природный лес. На опушке леса находилось озеро, покрытое лотосами и поблизости паслось десяток коней.

За зданием был сделан открытий бассейн, который сейчас был покрыт листьями. Цветные шезлонги были оставлены нетронутыми и они как-то подходили той обстановке. Позади бассейна стояли в ряд двенадцать кедров. Вероятно, деревья предназначались в виде защиты от ветра, а также как тень для восточной части бассейна. Сейчас, деревья с опавшими листьями слегка покачивались и так походили друг на друга, что невозможно было их различить.

Здание имело форму подковы и у обоих концов были посажены полу высохшие деревья инжира среднего размера. Основу одного дерева покрасили в красный цвет, другого в синий.

За кедрами, насколько хватало взора, была пустошь, после открывалось такое пространство, что глазам становилось больно. 

Если взглянуть на здание и двор сверху, можно было догадаться, что вилла построена на вершине горы, на искусственно выровненном  плато и все что стояло во дворе, было декоративным.

Легкие у Сабы наполнились чистым воздухом. Он жадно дышал. «Мать его.., этого проекта, еще несколько дней и сбегу, сдамся как беженец, может и гражданство когда-нибудь получу» - думал он про себя, но если бы он не проспал всю дорогу, сейчас догадался бы, что стоит во дворе виллы, которая выстроена на высоте 3129 метров над уровнем моря и отсюда некуда бежать.

Когда зашел в свой номер и бросил сумку на пол, первое, что бросилось ему в глаза, был аквариум, встроенный в стену. Вспомнил, аппликационную форму, заполненную месяц назад, до приезда, которую он сдал в организационный комитет и улыбнулся – комнату покрасили именно в тот цвет, который он указал в графе.

Номер состоял из одной большой и одной маленькой комнат. Между комнатами был расположен туалет и ванная. Нажатием пальцем на кнопку в ванной комнате кафель и метлах меняли цвет: красный, салатовый и цвет лимона. Саба установил салатовый цвет и включил слабое освещение.

Из большой комнаты открывался вид на озеро. Это был последний этаж и как он вычитал в вывешенной в комнате инструкции, пультом управления можно было раздвинуть потолок. Потолок был стеклянный, сверху покрытый раздвижным верхом и создавалось ощущение, будто лежишь под открытым небом.

Саба представил, будто он заперт в четырехугольной стеклянной коробке, подобно тем аквариумным рыбкам, которые так спокойно плавали. Представил и у него похолодели мочки ушей, как всегда происходило в подобных случаях – во время нежелательных фантазий.

Весь пол был покрыт огромным турецким ковром, можно было ходить босиком, тем более что зимой и пол подогревался. У стены с окном стоял компьютер, в противоположной стороне – телевизор. Посередине большой комнаты, низкие кресла и диван поставили в виде буквы Т (позже Саба перетащил одно кресло и поставил перед телевизором). По всем четырем углам комнаты, в огромных горшках, были посажены карликовые деревья. Тот, кто спроектировал это здание, наверное, очень любил деревья, так как везде использовал их для оформления.

Люстра была трех свечевая, хотя мог и не включать, и освещать при помощи бра и ночными лампами.

Рядом с маленькой комнатой, на общей стене, было расположено шестнадцать громадных полок, на первых трех классические, с четвертой по девятую полку – современная литература, а на верхних полках лежали энциклопедии и словари...

Часть четвертая

Если верить современным достижениям науки, человек в силе, усилием воли, по своему усмотрению увеличить или уменьшить активность нейронов головного мозга. Это новейшее открытие, не только доказывает бесконечность возможностей человека, как индивида, а также важна и тем, что наука вскоре сможет визуализировать сны, записывать видения тех, кто в коме, и видеть мысли лиц с психическими отклонениями. Это само собой, будет новой эрой в истории человечества. Тайна, как таковая, перестанет существовать. Перед всякой мистикой опустится занавесь, человек, как вещь, как предмет станет прозрачным.

Подобные эксперименты проводились еще с 2005 года в секретных лабораториях отделения паранормальных явлений Америки (которые работали под именем Калифорнийского технического института Caltech) неврологом Кристоф Кохом (Chistof Koch) и нейрохирургом Ицхак Фридом (Itzhak Fried). Эти два профессора (сегодня уже ни для кого не секрет, что подобные профессоры являются агентами центральных разведывательных бюро) провели эксперимент над сотней подопытных с диагнозом эпилепсия. Эксперимент установил, что когда человек воспринимает какой-либо конкретный объект, за это восприятие ответственен отдельный нейрон. Говоря более понятно, когда человек слышит слово «бабушка» (слышит, видит, прикасается и т.д.), за восприятие бабушки ответственен «бабушкин нейрон» (это теория так и называется: «Grandmother Cell»).

В процессе проведения эксперимента выявилась тенденция, что человеческие нейроны (несмотря на то, что каждый из них ответственен только за один образ) путали друг с другом, скажем, Джорджа Буша и Джорджа Вашингтона, когда во время опыта экспериментатор давал  испытуемому  сигнал об одном  из них (в качестве причины этого можно назвать то, что информационная перегрузка вызывала смешивание шифра нейронов). 

Выяснилось, что чем меньше человеческий мозг загружен информацией, тем проще его расшифровывать.  

Это похоже на вордовский файл, в котором после набора первой буквы, программа предлагает целую серию возможного продолжения, и чем больше набираешь букв, тем выбор сужается, однако, чем меньше слов будет введено в начале, тем меньше будет выбор. 

Так как в 21 веке сложно и, фактически, невозможно оставить человеческий мозг стерильным, а превенция преступления становится все сложнее и сложнее, единственный выход в полном контроле мозгов населения.

Мир уже давно согласился с тем, что свобода человека состоит в том, чтобы ограничить его в этой свободе. Мы думаем, что мы социальные существа, на самом же деле, мы совершенно асоциальные существа, которые только тогда становимся социальными, когда нас помещают в определенную систему. Стать частью системы возможно тогда, когда решение принимают единолично.

Идея коммунизма, несомненно, была очень сильной. В наши дни, эту же идею несет в себе и «демократический запад», однако, без технологической поддержки, любая подобная идея остается утопией. Сегодня существует мощная технологическая поддержка и сейчас главным является то, чтоб человек как техника, как робот, как вещь стал частью системы.  Системы, которая нажатием пальца на копку решит проблемы митингов и восстаний (дело до этого и не дойдет). Будет проще максимально выявить и реализовать человеческие возможности. А для этого самым главным является высвобождение от человеческих чувств и эмоций. Любое чувство, эмоция делает нас зависимым от того или иного явления, личности, стереотипа, что мешает развитию личности. Какой воин более полезен армии, тот, которого дома ждет трехмесячное собственное дитя (которого дома ждет трехмесячный сын или дочь), или тот, которого ждет дома трехмесячный ребенок?

Будто и нет существенной разницы, однако есть. Тот, которому есть что терять, более труслив, а страх - это большое препятствие, самое большое. Разве не такими «роботами» являются монахи, отшельники, суфии? Однако, если они «роботы» Бога, мы должны стать роботами системы, государства, поскольку если призадуматься, а что вообще такое религия, Бог? Это устаревшая стройная система, которая служит тому же, что собирается сделать современная мировая правящая элита. Цель всюду одна – финансовый интерес. Главное, чтоб каждое звено было довольно.

В отеле «Harrowgate» на самом деле проводился научный эксперимент. Я понял это на пятый день моего пребывания. Мне пришлось встать перед выбором: написать об этом в докладе или не писать. В принципе, решающее значение это имело только для меня, так как я был уверен, что вышестоящее начальство об этом итак знало. Сказал бы я или нет, этим в принципе, ничего не менялось. Изменения произошли бы только во мне, так как я либо принял бы участие в построении этой системы, либо стал бы одним из препятствующих звеньев.

Глава 17

День первый

Когда он проснулся, никак не мог вспомнить как и когда попал сюда. Будто бы из его жизни украли какой-то  кусок. Последнее, что помнил, было то, что долго ехали на автобусе и Саба заснул.

В комнате было три окна, и все три были расположены так высоко, что не взобравшись на стул нельзя было выглянуть в окно. Саба встал на стул и когда осмотрел двор, вспомнил, что находился на четвертом или пятом этаже. Во дворе пожилой человек лопатой  подметал снег. 

Снег? Вчера тут был теплый, осенний день. Происходило что-то непонятное. Да, но как это?

У левой части здания были выстроены в ряд несколько скутеров, и Саба отметил, что все, кроме одного, были чернильного цвета. В платье точно такого цвета каждое воскресение выходила его соседка – платье цвета чернил с одной красной полоской.

Спрыгнул со стула и отпустил дверную ручку, но дверь оказалась запертой. Немного подергал ее и оставил в покое. Вновь прилег и стал рассматривать стены. Цвет стен был точно таким же, как и у него дома. Заметил сырость в углу, будто кто-то залил угол водой. Его это стало раздражать. Такой идеальной среде эта сырость никак не подходила.

Дверь открыли.

На девушке была одежда пепельного цвета. Волосы были убраны назад и она улыбалась.

 – Здравствуй, Саба.

Саба привстал: - Дверь была заперта.

- Да, была заперта.                                                                                          

- Хотел выйти и ... – Никак не смог выразиться на английском и замолчал.

- В том шкафу, несколько пар одежды. Все вашего размера, сможете одеться, и в течении десяти минут спуститься на первый этаж?

-Не запирайте мне двери, ладно? Не переношу закрытого пространства, у меня клаустрофобия и возможно...

     Девушка улыбнулась, сказала не опаздывайте, и закрыла за собой дверь.

     Саба рассердился. Надел красную рубашку и спустился вниз. На самом деле, первый этаж представлял собой подвал и являлся огромной обеденной комнатой. Все уже собрались.

- В зал вошел какой-то высокий человек, за ним следовала та девушка в пепельной одежде. Мужчина быстрым шагом обошел всех и встал в центре зала.

- Если сейчас споет... – проговорил кто-то и остальные ухмыльнулись.  

- Здравствуйте. Петь явно не собираюсь, займу всего четыре минуты.

Сабе понравилось то, как он сказал слово «здравствуйте» и постарался представить, как бы он сам произнес это слово на месте этого человека. Никак не вышло.

–Утром ваши двери были заперты и шестнадцать человек из вас даже и не заметили этого, что само по себе, очень хорошо. Хочу сообщить, что ровно в полночь ваши двери будут запираться и откроются в десять часов утра. Это правило проекта...

–Да, но согласно контракту... – вскочил участник, который своим косоглазием привлек внимание Сабы.

Высокий улыбнулся. «Кому не нравятся наши правила, могут уйти. Размер штрафа записан у вас в контракте. Я куратор проекта...» произнес непонятное имя и фамилию, которую Саба не понял. Это явно метис, подумал он и осмотрел зал, нельзя было вслух на этой земле озвучивать такие мысли. «Когда уйду с проекта...» - такие слова должен вовсе  уничтожить!

Саба догнал куратора, направляющегося к выходу. Прежде чем что-то успел сказать, мужчина опередил его, я знаю о вашей клаустрофобии, но ничем помочь не могу, правила для всех, сказал и вышел.. 

 Очень захотелось кричать, затребовать пересмотра договора, или, вовсе оставить проект, однако не посмел, послушно развернулся и присел за стол, на котором стояли тарелки с овсяной кашей, присыпанной семечками.

 И тебе тоже противна эта еда? – Спросил его худощавый парнишка, сидевший по другую сторону стола. Эта был темноволосый парень, с восточной внешностью. Он пробормотал на итальянском какую-то фразу и провел двумя пальцами по горлу. «Придется есть, кажется другого выхода нет».

Саба застыл. Этот жест был привычным для Теофиле. Что означало, что другого пути нет. Он внимательно присмотрелся к парню. Тот явно не походил на итальянца. Не запястье у него был буддийский браслет. У него были нежные движения и он как-то смешно водил ложкой по краю тарелки.

– Я ненавижу очищенные семечки! –ответил он.

-  Серхи! – протянул ему руку парень.

Саба не собирался подавать руки, но все же подал. У парня были нежные, как у женщины ладони. Сказал ему свое имя и быстро выхватил руку.

Глава 18

Задание: представьте, что вам поручено представить человеку информацию по какому-либо вопросу. Вы  полностью владеете  этой информацией. Он - нет. Подготовьте устное или письменное описание и ознакомьте с ним этого человека.

Куратором проекта был человек средних лет. Как только Саба взглянул на него, подумал, что тот гей. Он манерно размахивал руками и не контролируя движения  губ, ежеминутно улыбался.

На протяжении тех нескольких месяцев, которые вы здесь проведете, не будет желания, которое для вас осталось бы неисполненным. Условия вы уже знаете. Мой ассистент покажет вам видеоматериал, в котором более детально будет описана инструкция.

Запрещается секс между вами, все остальное дозволено. Поверьте, наша компания подготовила для вас такой сюрприз, который вы не в силах себе представить. На этой вилле вам все доступно: - наркотики, секс, развлечения и даже убийство человека.

Я же сказал, гей, с удовлетворением подумал Саба и проверил реакцию сидящих рядом.

- Любые ваши сексуальные желания и фантазии будут  удовлетворены. С этой целью мы специально наняли семьдесят таиландских проституток девушек и мальчиков, которые высоко профессионально...

В проекте для любого человека нашлись бы развлечения. Тем, кто любит проигрывать в казино, выделили специальный зал, тем кто любил стрелять, и это не оказалось проблемой – в специальной комнате предлагалась имитация убийства. Вооружившись суперсовременным оружием можно было перебить как мирных жителей, так и под предлогом защиты гражданских можно было убить и «плохих парней». Были и такие, которые без компьютерных игр даже одного абзаца не могли написать для таких были сделаны несколько игр «First-person shooter», «Action/Slasher RPG», «Simulation», «Action Free Roaming», «Strategy», «Fighting», «Advanture Puzzle RPG», записанных специально для проекта.

Это был рай.

Саба смеялся сам над собой. Он мечтал о работе водителем в Америке и куда попал...

– В контракте есть одна специальная статья. Для тех, которые пока еще не обратили внимания, напоминаю: - преждевременный уход с проекта наказуем.  На ваш счет, дамы и господа, сядет минус  двести тысяч долларов.

Что же касается тех, которые на протяжении ближайшего месяца ничего не напишут, могут внимательно прочитать детальные условия нашего шоу. Мой ассистент раздаст вам буклеты…

И вновь та спорная «записная книжка»

43-я страница

1. Писатель отправляется в Америку для принятия участия в шоу-эксперименте. Шоу задается целью помочь авторам создать гениальное произведение. На самом же деле, эксперименты проводятся на этих людях. (Почему отправляется в путь? Как? Не избегает ли чего-то?)

 [Предположительно, подсознательной причиной поездки в Америку является мать. Именно туда сбежала его мать несколько лет тому назад, и сейчас персонаж всем своим существом стремился в Америку – к матери. Его особая одержимость, связанная с поездкой в Штаты (должен доказывать друзьям, что в Америке рай и поездка туда его спасет), каждые три месяца внос документов в посольство (будет лучше, если это примет форму некой лотереи) должно подчеркивать его особенную целенаправленность (даже нездоровую)].

2. Начать писать на почве причинения физической боли понятно, но до каких пор это может продолжаться? Надо учесть, что возможно, боль может отрицательно отразиться на некоторых участниках и они вовсе перестанут писать.

3. Как должно быть завершено произведение? Заканчивает или нет начатый роман?

4. Должно ли добавляться в текст произведение, написанное писателем? То есть то, что пишет сам Саба. Кажется, было бы не плохо. Это может быть сюжет, развивающийся таким образом, что муж и жена начинают походить друг на друга. Женщина начинает подражать мужчине (искаженная форма любви. Со своим подтекстом) и в итоге, получим двух одинаковых людей, двух мужей.

5. Вокруг Сабы, должна крутиться тема зародышей, бессознательный отголосок его внутренних наваждении и боли. Те тексты, в которых Саба является и персонажем и автором, должны быть написаны тяжёлым языком.

6. Прочитать «православие» Серафима Роуза об отношениях человека и системы!!!

7. Сексуальные отношения между «персонажем Сабой» и сербкой должны быть хорошо раскрыты с подсказкой на то, чтобы читатель догадался, что это перенос авторского бессознательного на бумагу. В частности, Иованина точно также должна раздеваться, как это делала любимая «автора Сабы» Неико. Эта сербка - воображаемое дитя «автора Сабы», дитя, которого мать убила абортом. То есть, это своего рода мистицизм – персонаж Саба1812 из произведения, встречается с убитой по желанию автора (Сабы) девушкой и мистерия продолжается, теперь персонажу предоставляется шанс все изменить.

8. Раскрыть или нет тему Теофиле?

9. Прочитать всю литературу об ампутации! Какие галлюцинации может вызвать ампутация. Просмотреть всю литературу касательно исследований психики таких людей.

Запись 7

Мое подозрение, о том, что проект на самом деле не затевался для литературной игры, оправдалось. Утром меня вызвал куратор и сначала завуалировано, а потом и прямым текстом сказал, что я оказывается, препятствую их реальным целям. Участник, который жил в комнате 1812, почти две недели ничего не писал и не шел на контакт, и вполне логично, что у меня возникло желание войти к нему, однако мне категорично запретили беспокоить его. Сначала я ничего не понял, потом, когда я стал наставить, мне признались, что реально этот проект служил другим целям и так называемые «литературные игры» были всего лишь ширмой.  Возможно, здесь происходит что-то серьезное и даже опасное. Я никогда не слышал чтоб эксперимент, в котором подопытными являются люди, был здоровым и  правильным.

Посмотрим, посмотрим.

Глава 19

В которой необходимое описание эротических сцен приводит некоторых участников в неловкое положение

Очень выгодно включать в произведения эротические сцены, это значительно прибавляет рассказу интим. Читатель чувствует себя в роли наблюдателя  и остается прикованным к произведению.

У интимных сцен есть свои минусы и плюсы, о плюсах мы уже упоминали выше. К этому можно прибавить еще и то, что 45% населения неосознанно готово слушать, смотреть эротические сцены, читать подобные книги, если это останется сокрытым от других.

Существование эротических сцен в произведении имеют тот недостаток, что сложно поймать золотую середину между эротикой и порнографией, или же между эротизмом и непристойностью, так как, то, что для одного является красивой эротической картиной, для второго (из-за ряда причин: социальные, религиозные и т.д.) может оказаться оскорбительным. Короче говоря, ведение таких тем в произведение, должен решать конкретно писатель.

Саба знал, что в полночь все двери автоматически закрываются и удивился, когда из коридора поступил свет. Увидел женский силуэт и вновь потемнело.

Приподнялся, но потом притих, топот ног шел по направлению к спальне, наверное думают, что я там, подумал он и фантазия писателя начала развиваться в нескольких направлениях:

1.       Женщина заходит с огромным ножом в руках и кромсает пастель на кусочки.

2.       Женщина, на самом деле, привидение, дух этого здания, которую муж или любовник убил именно в той комнате, в которой сейчас должен лежать Саба. Этот дух собирается его напугать.

3.       Женщина - это та девушка, которая сидит в приемной. Сегодня глаз не отводила от Сабы. Заходит голая в комнату и приводит в реальность все свои грязные и несбыточные фантазии, передаст ему какое-нибудь страшное заболевание и они друг за другом умрут.

4.  Проститутка, нанятая в рамках проекта, но он же не заказывал?

Звук шагов прекратился, девушка остановилась или же вознеслась, второй вариант был менее убедителен. Саба собрался что-то сказать, как почувствовал, что в его постель просунули руки. Руки были такие холодные, что он чуть не вскрикнул. Сам подал ей руку и обнял девушку за талию.

Этот запах был ему очень знаком, будто бы он знал его всю жизнь. Она была обладательницей крохотной груди. У нее была глянцевая кожа и казалась хрупкой, подобно кукле.

Девушка время от времени стонала, хотя Сабе казалось, что делала она это насильно и у него пропадало желание, но наконец, оба кончили и Саба попытался встать с дивана.

– Не вставай, не надо света – сказала девушка на ломанном английском, и Саба по голосу опознал в ней ту рыжеволосую сербку, у которой глаза и ногти были выкрашены в черный цвет. Девушка была на десять лет моложе него, или даже возможно, была его ровесницей, ее возраст был незаметен, выглядела как проститутка и вначале Саба думал, что она проститутка, но и она оказалась участницей проекта.

– Я выйду, а ты после включи свет, ладно?

Он поленился ответить. Ему вообще все было лень, в том числе и сама девушка. Кивнул головой и слегка подтолкнул ее рукой. Девушка встала. Быстро подбежала к двери, приоткрыла и вышла. На фоне света, поступающего из коридора, Саба лучше разглядел красивое тело и окликнул ее вернуться, но не смог подобрать нужных слов.

– Почему все красивые женщины проститутки? – подумал он и дверь закрылась.

Глава 20

В которой автор неожиданно узнает, что один из участников невольно продолжает писать написанный им текст, и делает это вполне успешно

«Запланируй свое будущее, сделай правильный выбор, приобретай наши контрацептивы!»

 Голос этой девушки уже действует мне на нервы. Идиоты, даже не знают как снимать рекламу.

«Запланируй свое будущее!»

Такие рекламы должен озвучивать ребенок, у которого язык заплетается и он говорит «зяплямилюй чвое будуцее!»

Запланируй, запланируй, запланируй!

Создай таблицу, в которой будет рассчитана и расписана каждая минута, час, день. Превратись в компьютерную программу, которая знает, что спустя четыре года, три месяца, четырнадцать дней, двадцать часов и двадцать восемь минут, будешь сидеть где сидел с ручкой в руке и писать такое предложение:

 «Е1т290980 5-8-ой запустил в аппарат три монеты и набрал в базе данных следующее:

Данный возраст: -28 лет, желаемый возраст – 24 года

Пол: - мужской, желаемый пол: - женский

Цвет глаз: - черный, желаемый цвет глаз: -черный

Цвет волос: - рыжий, желаемый цвет волос: - светло-каштановый

Рост: - 176 см., желаемый рост: 182 см.

Профессия:- психиатр, желаемая профессия: - летчик

Далее нажал палец на кнопку и на экране появилась красная доска: «Пожалуйста подтвердить набранные данные».

Подтвердил.

«Пожалуйста подождите».

Подождал.

Из кабины вышла Е1т290980 5-8-ая, чуть подправила мини-юбку и продолжила свою дорогу…»

Все мы - «запланированное будущее». Некая большая компьютерная программа подсчитала, что мы однажды должны были родиться. Представьте, сколько миллионов мужчин умирают на земле бездетными и почему-то, среди них не было нашего отца. Разве это случайность? Ладно, далее: - в среднем, сколько сотен половых актов производит здоровый мужчина? Сколько раз он мастурбирует? Сколько миллионов сперматозоидов в одном проведенном  акте и все же, один из них – это ты!

Мы запланированы, мы все предварительно запланированы и примем участие в глобальном планировании.

У меня был один репетитор, который утверждал, что человечество сможет достичь того уровня развития, когда не будет существовать транспорта и средств коммуникаций. Хочешь, поговорить с другом через континент? – подумаешь о нем и вот он отвечает: - не знаю, вроде нормально, а ты сам как? Может хочешь увидеться? К чему самолет, оп! И исчезнешь тут, появишься там... нет, это даже не исчезнешь, просто ты и тут и там одновременно – везде.

Я всегда думал, что меня обучал ненормальный, и был рад этому. Это означало две вещи: что я сам по себе умный и обязательно срежусь на экзамене. Моей целю было именно это – провалиться на экзамене, ведь я родился писателем?! Почти никто не знал, что я родился писателем, а те кто знал, мешали мне.

Итак, теперь я писатель, и точно знаю, что мой репетитор был гением. Может он и вовсе не был репетитором, или, возможно, его вообще не существовало? (нет, существовал, так как у меня есть три фотографии, снятые с ним вместе) Существовал, однако был гением, или даже инопланетянином и придет время, я  подумаю о нем и окажусь с ним.

 «Запланируй свое будущее, запланируем наше будущее вместе.»

Во всякой рекламе содержится большая мудрость. Как правило, режиссеры идиоты, однако ведь сценарист присылает секретную информацию? Информацию, которая доступна лишь избранным.

Запланируй свое будущее!

Вы думаете это и вправду касается детей? Чепуха! Во-первых, можно и по-другому избавится от ребенка –  мать пойдет и убьет, это дело одного часа, а во-вторых, рождение всех детей заранее предопределено. Преодолев миллионы вероятностей, тот, кто должен родиться – родиться.

Реклама же говорит нам о другом – планируй свое будущее! Выбери сам, кем хочешь стать, как и когда. Запиши в свой блокнот, что спустя четыре года и т.д. и т.д. у тебя руке будет ручка и напишешь следующее предложение: «Е1т290980 5-8-ой запустил в аппарат три монеты ...»

Надо сделать все, чтобы стать тем, кем планируешь быть, ради чего жертвуешь всем, кем ты есть.

Мне мешает телевизор и я его выкинул, мешала семья, и я сбежал от нее, мешают мой страсти, и я избавлюсь от них. Надо стать кем-то другим, лучше, чем я есть.

Ложись на тахту, свернись кубом, превратись в печатную машинку, которая напишет в год два романа, четыре рассказа, одну пьесу и один киносценарий.

В этой маленькой квартире должно произойти первое великое чудо – человек превратится в пишущую машинку.

Войдет моя девушка, а я ее не встречу. Ее встретит маленькая печатная машинка, на которую она возможно и не обратит внимания.

- Сбежал подонок! – проговорит про себя, а я все слышу, но мне не смешно, у меня нет эмоций. У печатной машинки эмоций нет.

Затем хозяин квартиры забросит меня куда-нибудь. Возможно на чердак, а возможно и просто выбросит, но это не главное, главная цель – я пишу, пишу, пишу!

Каждый год выпускаются мои книги. Никто не знает, где я, где живу и что делаю. Знают лишь, что пишу, пишу, пишу.

«Букер года!

Книга года!»

«И представляем вам нобелианта этого года в литературе...»

Мне же все это по фигу. Я пишу, пишу, пишу...

Глава 21

В которой происходит варьирование главного действующего лица, созданного писателем

12 сентября 2011 года

 «Мне тридцать лет, и не преувеличу, если скажу, что первую половину своей жизни я боролся с непорочностью, во второй же, с порочностью» - думаю, такое начало было бы неплохим для романа. Или же это слишком на меня похоже и насильно интимно? В принципе, все рассказы по-своему интимны, читатель ни фига не поймет это выдумано или...

Интересно, сколько же минут я так сижу? Кофе остыл и у него вкус песка. С сахаром он менее отвратителен. Если и сегодня ничего не напишу, верну гонорар издателю и попрошу прощения. А еще эта женщина глаз с меня не сводит. Сколько ей будет лет? Тридцать девять или сорок? Видно она нервная. Ногти ее выкрашены в черный цвет. Наверное, она и белье носит черное. Если позвонят, что сказать?

Нет, что это было такое? Как вскочил. Или в какое тряпье он был одет? – Миллионер – сказал тот с кривой челюстью. Это, знаете люди, кто такой, сказал про меня выряженный в лохмотья, он – конгений.   Что означает кон? Как бы  гений, или что?

Настанет время и все мы будем гордиться, что издали его книгу.

Может сходить в тотализатор? Немножко отведу душу, а потом попытаюсь написать? Какой сегодня день? Пятница? Оп-па, суббота. Как сказал тот высокий? Теперь очередь за вами, издатель любит похвалу. Не понимаю, что  я должен был ответить? Или, что это за разговор был вообще? Какие книги были ими изданы?

Карта Вашингтона.

Карта Вошингтона.

Вашин или Вошин?

Я мечтаю о поездке в Америку, а этот говорит – гений.

Выходит, что и им я нужен. В самом деле. Нет, что за «ловушка смеха», если это было бы шоу, об этом до сих пор сказали бы. А так, это было бы смешно, - открывается дверь, заходит оператор, ведущий и какая-та банда и кричат: Ураа, ты попался на новогоднюю «ловушку смеха» и вся страна смотрит на будущего гения. Нельзя одновременно использовать и то, и другое, если будущее, оно не будет тем кон, а если... ну короче...

xmareba ise magari sityvaa. x m a r e b a. i x m a r a, g i x m a r a. m i e x m a r a.

А так, использовал - сильное слово. И с п о л ь з о в а н и е. И с п о л ь з о в а л, и с п о л ь з о в а л  т е б я,  п о п о л ь з о в а л с я.

Имел – крутое слово. И м е л. П о и м ел, п о и м е л  т е б я,  п о п о л ь з о в а л с я.

Интересно, сколько сексуальных актов было у этой женщины в течении жизни? Скажем, сто восемьдесят семь. Это много или мало? Нет, мало, если ей до сорока. Да, мало. Дойдет до тысячи.

На что я теряю время? Который час? Четыре часа, сижу а результат? Откуда у писателей лишнее время? Некоторые пусть целуют ему ноги, а некоторые  - кто чего пожелает. Кого он этим хотел задеть? Посмотрел на кого-нибудь? Походу тому высокому дал по заднице. Какая задница у этой женщины? Говорят, любителей анального секса, заметно по заднице.

Интересно, а они пишут? Они напишут. Им на все наплевать. Мне... а я что? Чего мне ныть? Мне дали все, чего я хотел, и деньги тоже дали и сказали, пиши. А что писать? Хорошо сказать пиши. Должен заставить администратора гостиницы снять ту фотографию. В конце концов, сколько она будет стоить? И вообще, может стоит перейти к издателю? Интересно какой у него дом? На нем был безвкусный жилет. Что ему скажет жена? Его жена будет такой же толстушкой как и он... наверное...

Произносил высокопарные слова и у него это не получалось. Кино.

Если будет сделан фильм, хорошо, меня это устраивает. В этом смысле у меня больше шансов, что меня отправят в Америку.

Должен сконцентрироваться, а то так не  пойдет.

Теперь эта сядет. Волосы тщательно прилизаны. Такие женщины кончают поздно и шумно, а в действительности, как мне кажется, и вовсе не кончают. У шеи морщинки. Что я должен как бы встать на ноги? У нее не глупый взгляд. И все же, сколько ей лет? И сколько раз она раздвигала ноги?

Ее имя будет Елена. А если не будет,  назову ее так.

Глава 22

Которая, предположительно, выпала из романа

Первая гостиница, которая по приезду в Батуми попалась ему на глаза, находилась  вблизи  здания издательства. Куда он и вошел.

Рыжий администратор очень старался, говорить подчеркнуто высокопарно, но это у него так смешно получалось, что возможно, на его месте любой другой не смог бы удержаться от смеха, однако Саба не рассмеялся.

– Вы на долгий срок собираетесь остановиться, или на короткий? – Спросил администратор и взглянул на рюкзак.

Саба тоже посмотрел на свой рюкзак. – Это имеет какое-то значение? Администратору показалось, что гость неправильно его понял и сильно покраснел от волнения. Саба понял почему покраснел администратор и ему стало стыдно.

– Не подумайте ничего плохого...я...для вас... то есть, чем вы дольше останетесь, тем оплата за  день уменьшится и я интересовался!

– Месяц это долгий срок, или нет?

Рыжему показалось, что клиент подшучивал над ним, а Сабе, что сказал что-то неуместное и он стал рыться в документах.

 – Давай, я заплачу, так как все платят, ладно? – наконец-то сказал Саба и ему стало легче.

Администратор незаметно вытер пот: - Вы не беспокоитесь об оплате, платите как вам будет удобно...

Гостиница был пятиэтажной. Саба выбрал второй этаж, номер был расположен рядом с лестницей и он немножко пожалел – звук шагов будет беспокоить, но позже передумал менять комнату, так как решил не останавливаться в этой гостинице больше двух дней.

        Как и во всех квартирах на побережье и здесь чувствовался запах сырости.  Он рукой прощупал кровать – белье было сухое, но небрежно сложено.

Отодвинул занавесь и осмотрелся. Вид на море  закрывала выстроенная напротив гостиница.

      Не любил гостиницы, им овладевало чувство покинутого ребенка и ему сейчас вновь захотелось выйти. Переложил сумку с кровати на пол и тут затрещал телефон.

      «Почему ты не сказал мне, что собирался приехать?» - Саба удалил сообщение и со злостью бросил телефон на кровать, потом снова взял его и позвонил в издательство.

      – Да, здравствуйте. Да, я приехал. Часа два будет как приехал. Да, я могу выйти и увидеться с вами, я нахожусь в гостинице, рядом с вашим издательством... – взглянул на ключи –гостиница «Горизонт». Да. Хорошо...- Человек на другом конце линии часто смеялся и разговаривал слишком громко, он наверное, приезжий с деревни, или глухой, или же слишком искренний.

Саба отключил телефон и взглянул на фотографию, висевшую на стене. Это была фотография старого типа, посаженная в рамку. Вообще не подходила к этой гостинице, но Сабе она очень понравилась. Сам не мог понять, что ему в ней понравилось, но очень нравилась, и он подошел к ней так близко, что рукой можно было дотянуться. Женщина в голубом плавательном костюме сидела спиной к фотографу и лицом к морю. На плече у нее лежал зонтик 70-ых годов и лицо ее было обращено к солнцу. Ее левая нога была полностью вытянута, правая - слегка подогнута. Рука лежала на коленке, и был схвачен тот момент, когда женщина гладила свое колено.

Саба попытался представить себе, какое лицо и грудь могли быть у нее, но никак не смог.

Фотография в левом верхнем углу была слегка повреждена. В этом углу проглядывалась ручка маленькой девочки, возможно и мальчика. Пальчик был направлен в сторону моря и указывал на огромную волну. Слева виднелся мужчина, тело его было наполовину приподнято, каждый его мускул был напряжен и он пытался бежать к морю. На продолжении вытянутой ноги женщины, обернувшись  вполоборота на  коленях стояла девушка 22-23 лет, у нее было очень встревоженное лицо, одной рукой она взялась за голову, а второй указывала на море.

В волнах ничего и никого не было видно, но по общему настрою, человек мог догадаться что, что-то происходит. Этим чем-то могла быть акула, или возможно кто-то тонул? Выяснение этого зависело от фантазии смотревшего фотографию, хотя Саба не напрягал себя мыслью об этом. Все его внимание было направлено на спокойно лежащее женское тело. Вокруг хаос, переполох, волнения. А женщина лежит себе на пляже, как будто ничего не происходит. Греется на солнце!

У Сабы возникло желание украсть эту фотографию. Он выложил все, что лежало у него в сумке, для того, чтобы поместить фотографию,  но тут он вспомнил, что оставил свое удостоверение личности  у администратора,  со злостью хлопнул дверью и пошел в издательство.

UKГлава 23

Глава, которая позже станет спорной, и в которой автор и персонаж никак не придут к согласию

«Мне тридцать лет и не будет преувеличением сказать, что в первой половине моей жизни боролся с непорочностью, а во второй – с порочностью!» - такое начало не было бы плохим, тем более, что чем-то похоже на меня – подумал Саба, и одним залпом выпил оставшийся в чашке кофе. За противоположным столиком сидела женщина. Волосы были затянуты назад в хвостик. Такие женщины трудно поддающиеся, отвел глаза и посмотрел на лист. 

Был четвертый день, в это кафе он заходил в надежде что-то написать и отнести издателю.

Изначально, когда он посетил издательство, все встретили его излишне любезно: начиная со сторожа и заканчивая издателем.

- Люди, вы знаете кто это?! – обратился издатель к остальным – это писатель будущего, деятель, креатор! Вот ему и ему подобным все мы должны целовать колени, руки, яйца, и в те места куда будет приятно.

Последняя часть предложения была шуткой, и слушатели счастливо улыбнулись.

- Придет время и все вы… Ну и я, буду счастлив, что книга этого человека издана нами.

Саба с подозрением посмотрел на издателя, это было сказано слишком вычурно. Он один рядовой автор, среднего уровня новеллу которого, три месяца назад издало какое-то неизвестное издательство и такой большой интерес с их стороны был удивительным.

- Вы какой профессии? Присаживайтесь.

- Профессии, как таковой, не имею, однако… однако работаю в журнале заместителем редактора.

- Какой журнал?

- «Бизнес, экономика, социум».

- Очень хорошо, очень хорошо, присаживайтесь.

Саба сел. Чувствовал себя неловко, все смотрели на него, как будто от него желали узнать что-то особенное.

После того, как почти месяц бессмысленно бродил по Батуми, ему неожиданно позвонили из местного издательства. Работаем над каким-то важным проектом и хотели бы вас увидеть.

Выглядел ужасно. Почти целую неделю он не менял одежду, срочно заложил в ломбард свой телефон, купил новую рубаху, и предстал перед зданием издательства.

Было логичным, что он не был привыкшим к таким реверансам и на все, что происходило вокруг него, смотрел с подозрением. 

Вдруг сзади к нему кто-то подкрался и прошептал: - сейчас ваша очередь.

Саба за секунду подскочил. Это был высокий, долговязый, мужчина с кривым лицом. Посмотрел вопросительным взглядом и как было у него в привычке, отвел лицо.

- Похвалите издательство, он любит, когда хвалят! – быстро прошептал высокий.

Саба неловко смутился. Лгать он умел, однако сейчас комплименты показались ему неуместными и он замялся. 

- У вас хорошее издательство, и книги ваши нравятся! – не смог вспомнить ни одну выпущенную ими книгу и покраснел.

- Вот видите? Видите? Нас хвалит будущий гений, не так уж и плохи наши дела! – ухмыльнулся и встал.

Саба не догадывался, издатель был действительным или играл. За секунду ему и то показалось, что над ним смеялись. Все подсмеивались. Вот-вот, откроется какая-нибудь дверь и  выскочит человек с камерой. И за ним следовали люди с фальшивой улыбкой на лице и поздравили бы его в принятии участия в каком-нибудь шоу.

- Вы попали в новогоднюю ловушку! – сказал бы ведущий, по-братски похлопывая по плечу.

Эта мысль отравила ему настроение. Ему не захотелось быть тут и по-видимому, это отразилось на лице, так как издатель принял серьезное выражение лица и сказал: 

-  У нас получилось чересчур. Откуда у писателя свободное время? Перейдем к делу. 

Саба решил, прервать на слове, однако передумал, стал угрюмее и сжался.

- Наше издательство, финансированием Associate Transparant And Humanitarian Organization намерено выпустить книгу на тему «Аборт». Мы ведем переговоры с тремя известными писателями и среди них один – вы.

Саба оглядел издателя и затем посмотрел на карту Вашингтона, висевшую за его спиной.

Издатель же назвал имя двух оставшихся писателей и сказал, что сделается двух- или трехтомник, который будет издан беспрецедентным тиражом и станет продаваться в масштабах всего Кавказа (пока), а в дальнейшем, наверное, распространен в государствах Прибалтики, России и в других странах Европы. 

- У вас есть шанс… Нет, шанс есть у нас, сотрудничать с вами…Вы имеете…Э-эээ…Какое слово использовать… Возможность сразу разбогатеть, слышите? С каждой книги вам заранее причитается доллар до продажи и плюс... и плюс… _ издатель подчеркнул слово плюс – три огромнейшие кинокомпании готовы вложить невероятные инвестиции для экранизации этого произведения, слышите? И в какой вы гостинице остановились? 

Саба назвал название гостиницы и в сотую долю секунды издатель стукнул себя по голове: - Господи, о Боже. Что вы хотите в такой  Low Lewel… безвкусной гостинице? Завтра же, нет, сегодня же перейдете ко мне. У меня на побережье есть дом, огромный дом, эх, не постесняюсь и скажу – дворец, который полностью будет в вашем распоряжении…Да, кстати, вы быстро пишите?

- Стараюсь.

- Вот и прекрасно. Мы все уйдем, оставим вас. Вы оставайтесь, пишите и пишите. Я и моя жена перейдем в другой дом. Сегодня же.

Саба вспомнил висевшее фото на стене в гостинице и отказался. Добрые три минуты шло приглашение и отказ, приглашение и отказ. В конце, высокий, с искривленной челюстью, склонился над ухом издателя и что-то прошептал.

- Правильно. Наверное источник вдохновения писателя это гостиница Low Lewel. Как я не подумал?! – Стукнул себя по лбу издатель и ударил высокого по заднице – вот молодец. Не даром я плачу тебе зарплату, молодец!

Высокий ни на кого не посмотрел. Только покраснел и принял как должное. Поэтому Саба вконец его возненавидел.

-Итак, с завтрашнего дня начинаете писать, да? Вот часть гонорара – открыл стол и положил перед Сабой конверт – мы берем на себя расходы за гостиницу и другие мелочи, вы пишите, пишите, пишите и не останавливайтесь. Встретимся через четыре дня и что-то мне покажите, хорошо? Вот и контракт.

После этой встречи проходил уже пятый день. Из издательства ему позвонили всего лишь раз, предположительно, это был тот высокий, попросту справился, вам ничего не нужно, холодно сказал ему и отключил. 

  Был третий день, ходил в то кафе. Несколько дней назад, когда он заходил сюда и пил кофе, на него смотрели надуто, а сейчас когда у него появились деньги, его встречали с особым вниманием и выделили ему «личное место», для спокойной работы. «Писатель, какой-то роман пишет» - иногда слышалось как переговаривались между собой официантки, а он сидел с угрюмым лицом.

Отсюда открывался хороший вид на море, в полдень много народу не собиралось и подумал, а разве что-нибудь напишется. Одна единственная фраза, которую он смог написать была «мне тридцать лет и …»

- Можно  вас чем-то угостить? – спросила женщина с «конским» хвостом и подсела к столу. Во время беседы открыли другу другу возраст и обменялись телефонными номерами. Сабе было тридцать лет, женщине – тридцать шесть и предположительно, два-три года она так убавила, как ничего, появившиеся у шеи морщины и целлюлитное тело ее выдали.  

Однако, сексом заниматься она умела.

Глава 24

Участники учатся описывать персонаж, находящийся в испытаниях

«В первой половине моей жизни боролся с непорочностью, а во второй – с порочностью!» - эта мысль в полночь разбудила Сабу, высунул руку из кровати и собрал листы, разбросанные по полу.

На протяжении последних пяти недель это было первое предложение, которое он написал. В прошлом месяце сдал двенадцать страниц, однако ему не засчитали. Никакой фантастики! – было жесткое требование и Саба вспомнил издателя своей книги, в свое время он принес ему произведение, начинавшееся этой же фразой, больше походило на сюжетное очертание, в котором главный герой по заказу какой-то богатой женщины расследовал и собирал материал, касательно различных теорий, о том, как нужно зачать мальчика.  

Женщина была лицом современной религиозной фанатички, которая верила, что именно она должна была выносить в своей утробе нового Бога. Бог же, все знают какого пола, поэтому, сделавшая сорок два аборта, обратилась за помощью прямо к герою произведения и попросила уточнить эти несколько ходячих теорий, касающихся этого вопроса. 

Прототипом этой женщины была его соседка. По соседству жили бездетные муж и жена. С ними он не имел вообще никаких отношений. Наблюдал издалека и иногда представлял, с какими вздохами они пытались зачать ребенка, который никак не рождался.

«Интересно, кто послужил Илье прототипами для Луарсаба и Дареджан?» Подумал и написал второе предложение, однако вспомнил высказывание какого-то известного критика – произведение, написанное от первого лица, проще, чем написанное в третьем лице, так как рассказ в третьем лице требует большого мастерства. На секунду остановился и решил сменить лицо, затем поленился и продолжил:

«Как правило, все мужчины стараются выглядеть как можно развратнее, поскольку этот имидж - однозначно удобная маска, однако Серхий всегда вел себя так, что до сих пор был «непорочным», ему нравилось играть в наивного и стеснительного мужчину, а женщины любили его именно таким.

Было время, когда он действительно был таким, ничего не делал, кроме как думал о женщинах и мастурбировал. Это однозначно был ритуал, окутанный тайной, в котором уединенный, один на один с собой, иногда оказывался в каком-то мистическом мире. Это было то время, когда он воровал нижнее белье соседей и клал перед собой…»

«Не слишком ли у меня вышло?» Подумал Саба и прекратил писать. Интересно, понравится ли читателю герой такого типа? Или в чем причина описания такого персонажа? То, что большинство мужчин видели подобный «мистический мир» и это будет подобно надавливанию на больную мозоль, что раздразнит читателя, а может  просто неосознанно появившиеся мысли в четыре часа ночи и ничего другого? 

«Сколько вложено в персонаже от автора? Все или вообще ничего?» - об этом он много раз думал и раньше и какая-то конкретная формула, скажем действительное я автора Х % + вымышленное автором я % = персонажу (где числа конкретные) не существовала. Часто ловил себя в образе какого-то третьесортного персонажа, который, возможно, оставался вне поля зрения читателя. Был очень интересный процесс над самим собой и разгадка знакомых и соседей в образах героев произведения. 

Знал, какие качества героя в этом конкретном тексте принадлежали ему, поэтому второе предложение перечеркнул и написал новое:

«Однако есть кое-что, что назад никогда не вернется и это что-то – непорочность человека. Непорочность – это не физический процесс. Ее никаким промыванием мозгов, зашиванием плевы и т.д. не вернешь. Это всего лишь состояние души!»

Вновь остановился. На слове «душа!» Застрял. Что есть душа? И что есть душа для такого неверующего писателя, каким был он? В этом случае, это была попросту перефразировка, но чтоб читатель подумал, в то, что он действительно верит в душу, дух и в подобную темноту? В какой-то момент ему нравилась эта мысль – играть  роль религиозного фанатика. Такие намного чаще реально сохраняют непорочность. Почему невозможно, чтоб хотя бы в книге он играл роль непорочного человека?

Он чересчур много думал над двумя предложениями, вновь разбросал листы по полу и уставился в потолок. 

На протяжении последних пяти недель это был первый абзац. Согласно  правил шоу-эксперимента, после стоп, отрезали и уши и сейчас, подобно одноухому гангстеру, лежал на кровати. Почти одну неделю с кровати не вставал. Решил не вставать. Еду приносят, испражнения выносят. Будет лежать и напишет. День перемешался с ночью. По приходу женщины, ухаживающей за ним, догадывался, что двенадцать часов дня, и когда приходил куратор – что семь часов вечера.

Как ему сказали, та сербская девушка от него беременна. Он сомневался, в том, что встретившись всего один раз ночью, она от него забеременела. Об этом он много не думает, не хочет, чтобы думал, и не думает, на самом деле как же не думает, просыпается ночью и не может заснуть. 

«Интересно, о чем пишут другие члены проекта? Неужели, только он один так забуксовал? Наверное, все что-то пишут и с радостными лицами сдают куратору, а тот поглаживает их по голове. «Молодцы, маленькие писатели! Молодцы!» Саба почувствовал детскую, беспомощную зависть и посмотрел на разбросанные по полу листы. Идею, которую он поведал руководителю проекта, забраковали. Очень несформированная и неконструктивная, ты сам не знаешь, о чем хочешь писать, и выдумываешь из пальца высосанный сюжет.

«Интересно, какая ненаписанная идея хорошая?» Пока не напишешь, любая идея – абсурд и глупость. Вот, если бы Господь рассказал о том, как он собирался создать мир, если бы не создал, кто-нибудь понял бы что подразумевал Всевышний в «создании мира?» А не написать бы что-нибудь на религиозную тему? Скажем, попросить буддистские книги, Коран или Библию. Выбрать бы какой-нибудь изъезженный сюжет, который был бы обо всех трех и написать об этом? Или же взять один из трех и сделать шарж? А какой? Наверное будет лучше тот, который вызовет большее восхищение, чем остальные два у исповедующихся людей. Представил, как жгут его книги, в Исламабаде. Выходит какой-то духовный лидер и объявляет:

-   Книги такого-то писателя для мусульманина неприемлемы, да проклянет Аллах того, кто ее прочитает!

Нет, книга религиозного содержания не годится. За такое не дают Нобеля. Не лучше будет собраться и написать что-нибудь пацифическое, что-нибудь волнующее, например, как в Африке страдают голодные дети, или подобную ерунду?

Не мог. Не мог написать что-либо такое, чего он не испытывал. Сейчас же ничего не испытывал, вообще ничего.

  Ну а все же, если он и переживал о чем-то, это уж точно были не африканские дети.

«Как только рассветет, сразу потребую встречи с Иованиной» - подумал он.

Эта мысль так ему понравилась, что пришел в настроение, однако эта боль, боль после ампутации…было невыносимым чувство онемения. Если бы он записал все идеи и мысли, приходившие ему в голову, сейчас уже было бы  написано двести страниц, однако забывал. Выходил из шока и забывал. Он надеялся на то, что информация, осевшая в подсознании, однажды потихонечку всплывает, что-то вспомню и напишу.

Никакие мысли не приходили. Было только то, что у него лопалась голова от боли и пил одно обезболивающее за другим.

«Наркотики, женщина, мальчик… Ваши желания и удовольствия – для нас не проблема. Пожелай и сбудется!» - вспомнил слова куратора, которые он сказал ему в день прихода в шоу.

«Все придет само по себе. Напишешь и напишешь». Сдержался с трудом, чтоб не нажать на зеленую кнопку. Эта была та кнопка, которая выполняла все человеческие желания. Трижды взглянул и отвел глаза. «Никаких наркотиков и секса!» И одно и другое мешают пересилить человеческие слабости. Он по-прежнему останется тем же Сабой, который иногда пишет, а иногда писать не может. А это не цель. Цель – в любое время, в любом месте, в любой ситуации создание произведения с одинаковым могуществом.

Достижение этого возможно?

Возможно! Главное, отказаться от всего. Сейчас ограничит себя в еде, затем в сне, и в конце, возможно, и вовсе есть перестанет, и никогда не заснет. Он будет сидеть в одном месте, как статуя Будды, со спокойным лицом и напишет. За секунду желания испарились. Может попросить кокаин? Вздохнешь и взлетишь. Все придет само собой, напишешь и напишешь. Как молящиеся к нему придут издатели, критики, просто читатели, встанут на колени и скажут:

«Ооо, великая печатная машинка, серии Саба 1812, прошу, напиши для нас новый роман, рассказ, хотя бы пьесу, хорошо, черт с тобой, стих!»

 Машинка застучит и выбросит первый лист, который будет вступлением к какой-нибудь большой книге и молящиеся это примут как знак, к тому, что скоро будет создано новое произведение. 

Никаких пауз, провалов, растянутых фраз и ошибок в пунктуации. У печатной машинки не может быть подобных дефектов. Она все тексты напишет одинаково сильно. Читатель не отличит, какой роман написан в каком году – разницы не будет.  

Боль в ногах отрезвила его, погода менялась и кости начали трещать.

Два часа прошло с тех пор, как написал два предложения и столько же не добавил. Это был кризис. 

Саба представил  себя в одной плоскости с тем, кто в эту минуту писал о нем и того, о ком он писал сейчас. Все трое были писателями, у всех троих была одинаковая проблема и одинаково мучались. Тот, кто писал о нем, был заперт в съемной квартире и думал о самоубийстве. Сам он пошел в это шоу с надеждой, что по своей воле или насильно что-то напишет, а сейчас ни одно предложение не лезло к нему голову. Тот третий… тот сравнительно хорошо себя чувствовал. Он еще не знал, что он писатель, думал, что он журналист и выполнял странный заказ странной женщины – найти человека, который помог бы супружеской паре  зачать мальчика.  

Все трое связаны между собой. Подобные эквалайзеру Winamp-а. Один поднимется и остальные следуют за ним, один наверх и другие тоже.

Какой-нибудь из них должен был избежать кризиса, какой-то - обойти этот проклятый замкнутый круг, прорвать дамбу и освободить оставшихся двух.

Кто из нас будет этим героем? Кто перешагнет этот барьер, кто превратится в первую печатную машинку?

 Вновь посмотрел на зеленую кнопку. На сей раз не отвернулся. Слегка отодвинулся и нажал ладонью.

На потолке засветился экран. На экране появилась девушка, так улыбалась, что сначала подумал, что это рекламный ролик, однако, когда повторили, отделение желаний слушает, понял, что он разговаривает не с записью. 

- Нет, ничего, так просто нажал… Интересно было…

- Хорошо, господин! – девушка вновь ему улыбнулась и экран погас.

Как будто где-то видел это лицо. Через три минуты снова нажал на кнопку. Опять появилась та же девушка. Вновь отключил. Так повторилось четыре раза. Девушка была как робот, не было заметно ни малейшего раздражения и волнения.

«Клиент всегда прав! В этом случае кто я, если не клиент?» - подумал Саба и еще раз нажал.

- Отделение желаний слушает!

- У меня какие-то проблемы в написании.

- Да, знаем. Что пожелаете?

 Саба дважды подряд глубоко вздохнул. Девушка снова улыбалась. Как она может иметь пять одинаковых улыбок? Раз это возможно, возможно и то, чтобы было написано пять одинаковых произведений. А если напишется пять, напишется и тысяча. 

- Мне нужен стимулятор.

- Слушаю.

- Должны напугать меня, угрожайте смертью. Если не напишу, пришлите мне какого-нибудь убийцу, только такого, который меня и вправду убьет.

Девушка так же улыбалась.

«Действительно возможно пять одинаковых улыбок, значит…» - думал Саба.

Дневник

Не чувствую голода. Боль куда-то испарилась, передвижение затруднено. Кровотечение очень меня ослабило. Простыней перевязал ранение и как представлю себя в таком виде, становится очень смешно. В ногах как знамя колышется белая простынь,  из ушей капает кровь и лимфа. После того, как проколол барабанные перепонки, слышится лучше. Сначала  была иллюзия того, что кто-то постоянно стучится в дверь. Сейчас отчетливо слышу даже пердение с нижнего этажа.

Кожа полностью полопалась. Губы склеиваются, наверное, скоро прирастут друг к другу.  Послезавтра настанет время выкалывания правого глаза. Если я опять ничего не напишу, выколю себе правый глаз. Мозг работает относительно ясно. Забыл все ненужное. Забыл даже имя матери, иногда забываю и свое имя.

Все реально. Та книга тоже была реальной. Человек в силе превратиться в того, кем или чем  пожелает быть. Я чувствую в себе эту силу. Сколько лет прошло с тех пор, как я заперт в этой комнате? Наверное, я переселился в иной мир, в противном случае, взломали бы дверь и меня нашли. Интересно, когда осмотрят комнату, что обнаружат вместо меня?    Что я есть сейчас?

Глава 25

В которой автор учит участников, как нужно повернуть текст, если он в процессе написания убежит и здесь же беседует о других интересных вещах

Запись 8

Сегодня собираюсь побеседовать на тему вопроса замены сюжетной линии произведения. Вроде мы действительно собрались здесь для написания романа и все хорошо. Несколько дней назад я так повел процесс написания, что многие даже и не догадались, как сбежала главная тема. Скрывшийся от проблем Саба оказался для писателя сразу как бы в идеальной среде, в которой ему как будто заказывают какую-то книгу и прочая белиберда.

Всем разъяснил, что автор в силе и в праве на то, что бы сделать подобный поворот, но это не интересно. Читателю не нравится запутанный сюжет, читатель, как правило - дебил.  

Хотя, если бы в свое время догадались, что мы изменили сюжетную линию и перескочили совсем на другие рельсы, у меня все же был бы ответ – в начале произведения, когда мы в комнате создавали образ запертого писателя, то есть, реально мы создавали образ вымышленного автора, ему слышались голоса из фильма «Barton Fink». Это было ружье, висящее на стене.

Писатель, когда пожелает, может снять такое ружье и выстрелить куда угодно. И я выстрелил.  Несколько сцен из этого фильма я украдкой так внес в повествование, что сам почти поверил в то, что написал. Сильная штука игра, игра с читателем, и игра с самим собой. Люди рождаются для игры, просто насильно все усложняют для того, чтобы затем сыграть в «избежание от проблем». 

Рассуждения

 По моему мнению, рассуждения - одна из важнейших частей произведения, где читатель непосредственно заглядывает в душу героя. Если бы не внутренние рассуждения Раскольникова, что было бы «Преступление и наказание», один обычный детектив (как его называли в свое время)- и ничего более. Рассуждения персонажа – это тот десерт, из-за чего люди читают книги. Если бы Гамлет не думал о том, «быть или не быть» -  что бы нам досталось? История одного сумасшедшего, которому, что-то чудилось. Короче, хорошо, если писатель начнет рассуждать, однако еще лучше, если он не зная о чем рассуждает, оставит  эту причудливую затею. Ни один труд не останется неоцененным – и Pulp Fiction прекрасно читается.  

Саба

Третий день, как понял, что в действительности ступни не чешутся, это были симптомы, последовавшие за травмой – перерезали щиколотки. В принципе, когда пришел на это шоу, знал, что однажды это должно было случиться, но не так скоро. 

Мне объяснили, что мое решение сбежать ускорило процесс ампутации, так как мой случай послужил бы для других своеобразным примером.

В принципе, через четыре дня – среда, в четверг я должен был сдать первую часть. Написанного у меня не было и соответственно результат был бы тем же – все равно перерезали бы щиколотки. Однако я не мог поверить до конца, что в действительности в наш век возможно забрать для участия в шоу несколько человек и под страхом ампутации частей тела, заставлять написать что-то гениальное, но, вот уже, господа – третий день, пишу и думаю. У кровати стоит стул, на котором лежит лист – я не печатаю на клавиатуре. Посмотрю иногда на листы и мною овладевает чувство тошноты. 

Две вещи знаю с достоверностью – одна, что Бог не существует (я не верю в бредни Ницше ) как будто он был и умер, нет, даже не существовал. Поверить в это глупо. И в умственно отсталую теорию Дарвина тоже не верю, как будто у меня и у моллюска одна основа. Нет, это как будто атеисты и борющиеся с Богом в действительности еще более доказывают веру в таких людей, которые верят, что Бог когда-то был, есть или будет. Люди сами создали себя, животные сами создали свои тела и живем таким образом – в симбиозе. Человеку ничего не д а е т с я, он сам ответственен за все, как я сейчас ответственен за создание гениального произведения, одну страницу которого я еще и не написал. Возможно придет время и Господь сам создаст себя, подражая нам, людям, и однажды, он создаст себя. Вот тогда у нас будет Господь, поскольку он создаст себя и объявит себя Богом.

Все существа появляются такими, какими себя создают и ничьей вины нет в том, что лев ест антилопу. Лев создал себя львом и решил съесть антилопу. У антилопы ведь тоже был выбор? Так вот, пусть винит себя сама, в том, что захотела питаться травой. При создании себя, сказала бы, что не траву буду есть, а льва, и тогда проблемы были бы у льва.

Второе, что знаю точно, есть то, что я сам создал себя писателем и думаю, что я писатель писателей. Придет время и мне дадут Нобелевскую премию, пока не знаю, что и как я должен для этого написать, однако знаю, что Нобеля дадут. Отец мой смеялся надо мной все детство, когда я об этом громко говорил, а я же смеялся над своим отцом, так как единственная обязанность, которая у него была – сохранение семьи и жены, не выполнил, привел жену шлюху и шлюху жену отпустил.

Я из той страны, где все сложно. Моя страна всегда на один шаг отстает от мира, я это знаю и осознаю. Соответственно, я на один шаг впереди.

Все мое детство состоит всего из нескольких точек, которые были между собой в какой-то невидимой связи и проведение прямой линии между этими точками сделало меня таким, каким я есть, и я знаю, что я великий.  Эти точки из далека кажутся ничтожными, и вправду точки, однако все начинается с каких-то точек и идет к какой-то точке. Моими точка были: 

1. Уход матери,  осознание и признание того, что моя мать – проститутка.

2. Изменение имен – было время, когда люди начали массово менять имена, некоторые и фамилии, и этот побег от самого себя был второй точкой. 

3. Третье – стоять в очереди за хлебом и поглядывать на ладонь. У меня на ладони было написано какое-то число, ну скажем 613 и это было то число, которое когда-нибудь вычитали. Вокруг меня происходило разное. Мне же все было по фиг. Была конкретная цель – хлеб и написанная цифра на ладони. Тогда была подделка цифр, проход вне очереди и т.д., что создавало нам большие проблемы и один умник выдумал прием – принес ручку какого-то странного цвета и написал нам на правой ладони. Если возможно было подумать о том, что эта цифра сотрется и весь день, выстоянный в очереди выброшен понапрасну, вызывал у меня страх, поэтому сжимал в кулак правую руку и засовывал ее в карман.

Была еще одна точка – моя веранда в старом доме. Иногда летом ложился на разгоряченный солнцем бетон и я получал удовольствие, когда кости начинали приятно хрустеть (приблизительно, такое чувство у меня сохранилось до сих пор, когда после секса закуриваю сигарету и пью горячий шоколад). Тогда я думал, что фильмы, которые смотрели по телевизору, в действительности были сняты с космоса и все происходило реально, в конкретное время. Все детство я кокетничал, так показывался перед невидимыми камерами, каким я желал быть, и ждал, что однажды какой-нибудь сосед откроет дверь и скажет моему отцу – знаешь, я видел сегодня Сабу в фильме, он стоял на вашей крыше и курил сигарету (предположительно, он постеснялся бы сказать «и еще дрочил»). Мне было по фиг, что во-первых, из-за сигареты, а во-вторых, из-за сидения на крыше отец оборвал бы мне уши, главное было то, что я

п о я в и л с я !!!

И последней, пятой точкой было когда я, проходившему перед моим домом священнику насал на голову. Священник ходил к Нонне, жившей в нашем районе,  Нонна была шлюхой, а я ее любил. Это был тот период, когда я писал этой девушке тайные письма и уже знал, что я должен стать великим писателем.

Священник подскочил когда моча полилась ему на голову, посмотрел на меня и пролитая на него моча искривила его лицо. Затем улыбнулся, вновь посмотрел на меня и продолжил путь. После этого у этой девушки я его не видел.

Затем Нонна вышла замуж за какого-то деревенского и они переехали жить куда–то в провинцию. Религиозные фанатики оправдывали того священника, ходил к Нонне для проповеди (легкое оправдание, однажды в истории уже существовал некий  Нил Мироточивый, который был известен таким «отношением» к проституткам). Однажды, когда мне было уже лет шестнадцать – семнадцать и стоял со своей тогдашней возлюбленной в начале улицы, прошла Нонна. Постаревшая, настоящая деревенская женщина, с двумя детьми. Я отвернулся и покраснел, так как вспомнил какие душещипательные письма писал этой женщине, а сейчас она с каким-то уставшим лицом шла по подъему.

Вот на этих пяти точках стоит все мое детство и мир, окружающий меня. Перестановкой и комбинацией этих пяти точек создаю самого себя – нобелианта, однако доска с листами, лежащая на стуле до сих пор остается чистой. В этот четверг наверное ничего у меня не отрежут, затем до ампутации у меня будет срок в полтора месяца. Почему я здесь? Какое отчаяние или надежда привели меня сюда, почему я поверил, что именно в этих стенах я должен создать шедевр?

Кто я есть? Персонаж, которого кто-то создает? Нет уж, простите, в эту минуту я сам создаю себя, просто тот, другой, пишет про меня, вот в эту секунду, вот, во время написания этого предложения, когда слово «написание» пишется. У меня тоже есть свой собственный персонаж о котором напишу, наверное, тот тоже будет писателем и возможно, он создаст самого себя.

Надеюсь, вы уже прочитали главы, в которых автор писал обо мне, как будто какое-то издательство (которое было в Батуми) мне и еще двум авторам заказало написать книгу на тему аборты. 

Никакого издательства не было,  не было гостиницы,  не было заказа, была обычная сцена, украденная из «Barton Fink». И в том фильме писателю (очень несчастный писатель, не похожий на меня) известная кинокомпания заказывает какой-то сценарий (мизансцены точно совпадают с теми отрывками, о которых я с вами разговариваю, в частности, главы: 22, 23, 24). Вот возьмем, к слову, гостиничную сцену, где висит фото (для сравнения см. сцену из «Barton Fink», в которой для писателя навязчиво какое-то фото, на котором изображена женщина), или следующая сцена, в которой издатель книги говорит помощнику, его должны целовать в жопу (см. тот же фильм с участием Джона Туртурро).

Глупость, ложь, пусть никто не верит, что подобное происходит (на самом деле, всем издателям авторы по фигу). Никакого заказа и никакой гостиницы не было. Я бежал от кредиторов. Отдельно, меня преследовал хозяин казино, которому я должен был тридцать тысяч при содействии шлюшки Софии, еще мой друг, которого я заставил поставить на третьесортную команду  (кажется, на Сандерленд) и проиграл. Квартира тоже была заложена в банк и короче, был обложен вдоль и поперек. 

В деревню мне ехать нельзя было. Если не кредиторы, то друг или дружки все таки обнаружили бы меня и я поехал в город на побережье. Попросту мне повезло, что было лето и я два дня спал на улице. Потом познакомился с какой-то женщиной, минимум лет на пятнадцать была старше меня, зато она работала администратором в одной из гостиниц и оставила жить в своем номере. Я представился как бродячий буддийский писатель, как будто брожу в поисках каких-то идей и ищу музу и персонажей. На самом деле – я миллионер, у меня есть огромный дом в столице, имею жену и ребенка, которые наверное, меня и не ищут, так как привыкли к моим выходкам.

Женщине эта история понравилась, очень понравилась (наверное и не поверила, однако женщинам нравятся именно такие истории от мужчин, в которые не верят). Предложила остаться бессрочно, в частности, до тех пор, пока не напишу свой роман. Дала ключи от машины и дома и взяла обещание, что до тех пор, пока я там живу, не дотронусь до другой женщины.

Вечером, ночью и утром у нас был обязательный секс, однако были и исключения, когда она мне звонила и где-то в полу - тихом месте трахались в машине. Ей нравилось, когда я ее называл шлюхой и мне это нравилось. У разведенной женщины бывший муж отнял ребенка (который был американским консулом в Грузии), и время от времени она иногда выплакивала это. В такое время моей обязанностью было ее успокоить, то есть, максимальное загружение ее ротовой полости. 

Потом однажды я напился и вместе с какой-то шлюшкой     сделал аварию. Нормально и не помню, как и что произошло. Проснулся в больнице. Сказали, выжил. Я спасся, однако машина нет. По лицу этой женщины можно было понять, что она обо мне думает. Выгнала из дома, и запретила звонить, если посмеешь и побеспокоишь меня, заявлю в полицию, что ты украл у меня машину. Приблизительно через две-три недели меня выписали. Затем мне в руки попался рекламный буклет и я оказался в этом шоу. Думал, что все долги покрою разом и испеку нобелевский роман. В принципе, я и сейчас так думаю и это доска с пустыми листами, которая лежит рядом, по большому счету, меня не страшит.

До четверга еще много времени. И после много времени. В принципе, идея, о которой я должен написать, уже есть, только, единственное, писать лень. Наверное, у них точный расчет, что все выстраивают на физической боли. Боль на самом деле может вызвать у человека такую энергию, что он преодолеет лень и мозг начнет лучше действовать. 

Короче, я в эту секунду являюсь чьим-то лже персонажем (настоящий потерялся и от автора «убежал» рассказ), я какой-то придуманный и фальшивый, однако в это же время, у меня есть собственное я. 

  Наверное, у моего автора есть свои дополнительные другие герои, которые имеют со мной отношения, или будут иметь в будущем, однако, несмотря на это, я не потерял собственную личность, живу по-своему и развиваюсь. 

Опять чешутся ступни ног, но сейчас я уже знаю, что ступней больше нет, три дня тому назад обнаружил, что мне отрезали по щиколотку. Хотел сбежать. Когда понял, что ничего написать не могу, решил уклониться от наказания и сбежать, однако не вышло, поймали и перерезали по щиколотку. Наверное, тот автор свободно напишет что-то об этом побеге, персонажем которого волей-неволей являюсь я (надеюсь, что не украдет сцены из какого-нибудь известного фильма).

С одной стороны это хорошо, что меня поймали и сделали ампутацию ступней. Моя проблема – проблема непринятия решений была разрешена, дороги назад у меня нет, бежать некуда. Сейчас сяду и напишу, потихонечку напишу.

Глава 26

В которой, правда, с опозданием, но все-таки автор учит участников проекта придумывать истории

Второстепенный персонаж, скажем, по имени Серхий Стефано с какой-то определенной целью принимает участие в проекте (скажем, у него тоже долги, или желает стать нобелиантом, или же, из-за раскаяния – сбил прохожего машиной, которому сделали ампутацию конечностей и от чего он впал в отчаяние, потом в его руки попала брошюра и втянулся в проект (чтобы искупить преступление, выиграть деньги и помочь ампутированным и прочая белиберда). Одним словом, это не имеет большого значения.

Серхий Стефано, в конце концов, в проекте большой популярностью не пользуется. Он не нравится ни одному участнику, так как очень наглый, ни с кем не устанавливает отношений, и что главное, у него плохое увлечение – по ночам к нему заводят маленьких мальчиков.

Серхий Стефано должен быть итальянским мусульманином. Это положительно расположит других читателей других вероисповеданий и раздражит самих мусульман, однако это временно, и вот почему временно:

Серхий Стефано единственный, который непрерывно пишет на протяжении всего проекта. Всем участником пришлось пожертвовать какой-нибудь частью тела, а Серхий пишет и пишет и завоевал доброе расположение  руководителей проекта.

По вечерам он выходит на общий балкон и громко ругает остальных. Обзывает их бездарными и хвалит себя. Эта сцена однородно должна быть подобна сцене молитве муэдзина, что еще раз раздражит мусульман и обрадует читателей других вероисповеданий.

Спустя несколько недель у Серхия Сефано произойдет конфликт с Сабой и они друг друга изобьют в кровь. Это случится за одну неделю до побега. Саба закроется в своей комнате и прекратит общаться со всеми. Затем убежит и ему сделают ампутацию ног.

Пройдет этак месяцев пять-шесть и Серхий случайно столкнется с сербской девушкой, выведенной из операционной, с Иованиной, которой сделана ампутация конечностей. Девушка беременна, без рук и ног,  она более походит на кусок мяса на подносе, чем на человека. Вот тут должна случиться трансформация (Серхия Стефано) героя (что и как это подлежит описанию). Он каждую ночь крадется к Иованине и пишет вместо девушки, чтоб затем ей ничего не отрезали и ребенок был сохранен. В конечном итоге, это узнают и Серхия накажут смертью, предположительно повесят.

Этот факт (самопожертвования) мусульманских и не мусульманских читателей (наверное) расположит одинаково положительно, и в какой-нибудь точке их различные взгляды пересекутся, что в конечном итоге сделает произведение выигрышным.  

Глава 27

В этой главе вы ознакомитесь со значением социально-культурной среды

Чтоб произведение вышло точным и убедительным, автор должен соответственно описать ту среду, в которой персонажу предстоит действовать.

Если автор пишет в жанре фантастики, тогда он может  позволить себе заставить своего персонажа из восемнадцатого века, скажем, армянского купца, направляющегося торговать в Иран, остановить караван, сесть у камня, вытащить сигареты «Мальборо», прикурить зажигалкой и впасть в раздумья.

Как правило, есть вещи, явления, условия, которые никак не попадут в то или иное произведение. Для писателя и это одинаково сложное задание – разместить  несовместимые предметы там, где их меньше всего ожидает читатель. Для современной литературы фактически нет ничего невозможного. Разбились в дребезги все рамки и форма и поэтому сейчас сравнительно сложно в этом хаосе установить порядок и вместе упомянуть, скажем, двадцати одного летнего солдата с автоматом и динозавра, да так, чтобы написанное не утеряло у читателя чувство реальности. 

Саба с трудом выдохнул, его разбудил сон. Плавал в поту и вроде и одеяло его душило. Вначале подумал, позову сиделку, потом поленился. Оставшейся одной рукой кое-как высвободил горло и глубоко вдохнул воздух. 

В каком положении его оставляли на кровати, так он и лежал до утра. Утром приходила сиделка. Кормила и меняла нижнее белье. Постельное белье меняла раз в пять дней и больше всего это было ему ненавистно. Заходил человек огромного телосложения, он поднимал безрукого и безногого Сабу как грудного ребенка и несколько минут держал в воздухе, пока ему меняли подстилки, затем вновь его клали и выходили. 

Исполнялось три месяца, как он не покидал комнату. Мог попросить и его на специальном кресле спустили бы во двор, однако «вещам не требуется прогулка». Три недели назад начал писать, в день писал минимум тридцать страниц и куратор проекта был доволен его творческим продвижением.

«Ты наилучший, Саба. Если так продолжишь, остальные участники будут в проекте формально и мы можем сегодня же от них избавиться. Саба, ты и вправду, самый лучший, Нобель действительно твой».  

Саба ничего не отвечал. Наверное они и не знали, что он уже вещь. Превратился в печатную машинку, а печатные машинки не разговаривают. Оставшимся глазом иногда уставлялся в потолок и думал, не попросить ли ампутацию языка, чтоб не проговориться и не потерять драгоценное время на бессмысленную болтовню. 

Три недели как пишет, а чувства потерял значительно раньше. Наконец-то он достиг того уровня, что ничто его не радует и не обижает. Как будто может контролировать и мысли. Все же к нему приходят мысли о бытовом – подумает иногда о сиделке или о кураторе, или убивает интерес, какая сегодня будет еда, однако, его сознание в основном, занято только мыслями о произведении, каждая написанная и та, что должна быть написана история, крутилась в голове и слова, которые должен написать, оживают. Скажем, если персонаж должен выдвинуть стул и сесть, и персонаж и стул возникают в воображении. Саба хорошенько их оглядит, проверит цвет, форму, дотронется рукой и только после даст команду OK, начинает писать и на листах оживают вещи.

  Почти один месяц как сознание очищается от мусора. До входа в это здание ничего не помнит и забывает то, что здесь происходит. Мало, совсем мало осталось, и вскоре, и этих людей не узнает, которые к нему заходят. Они превратятся только в числа: человек №1, человек №2, человек №3 и т.д., забудет даже собственное имя. Наверное и они забудут его имя. Должен потребовать, чтобы вместо Сабы его называли Саба 1812, как это будет соответствовать модели настоящей печатной машинки.  

Саба 1812!

Один шаг, два шага, осталось три шага и лента срезана, новый этап настанет тогда, когда окончательна настанет его метаморфоза, когда откажется от человеческого и станет вещью. 

И все-таки, сон, увиденный им прошлой ночью испугал Сабу (Саба 1812). Пока еще не был опустошен от эмоций и быстро глотал слюну.

 Во сне он держал именно тот телефон, который заложил в ломбард до приезда сюда. Как будто долгое время смотрел на экран, затем экран засветился и появилось сообщение: «Если бы ты был человеком, хотя бы элементарно, поинтересовался мной. Надеюсь, у тебя все хорошо и тебя ничего не беспокоит. А так, большое писательство не подразумевает того, что ты великий человек. И ты не исключение. Прекрасно знаешь, что я у тебя ничего не просила, однако, ты воспользовался моей слабостью. У тебя много комплексов, ну иди ты,  и когда от меня избавляешься, Бога не упоминай, ведь не забыл, что ты атеист. Увидела сон, ты стоял среди людей и громко рассказывал обо мне, да еще что-то иронично. Обманщики не получают Нобеля. Ты упустил золотую рыбку».

Понял, что это был сон или того писателя, который о нем писал сейчас, или он и вправду получил такое сообщение, однако это не имело решающего значения. Главное то, что это знаменовало собой что-то плохое, во-первых, если сны так перепутались между собой, то Сабу 1812 не ждет ничего хорошего. Самому, вот уже вечность ничего не снилось –  вещи не видят снов. Во-вторых, если тот, который пишет о нем во сне получил такое сообщение, выходит, что он сам получит такие сообщения и это означает всего лишь одно…и вдруг сразу вспомнил ту сербскую девушку. Прошло семь или восемь месяцев с тех пор, как Иованина вкралась  в эту комнату, потом куратор сказал ему, она от него беременна, однако Саба 1812 как будто бы и не услышал… Или услышал, но не помнил. А сейчас это сообщение. Что оно должно означать? Очень захотелось что-то узнать о Иованине. Ребенок, по большому счету, его не интересовал. Детей он никогда не любил, более того - они были ему противны, особенно, ему были противны неродившиеся дети. Чуть было не нажал пальцем на кнопку, однако во время передумал и взял себя в руки. Что это? Эмоции? Чувства? Почему появились?

Понял, что во всем виноват тот автор, который сейчас, в эту минуту писал о нем. Получилось со злостью и с завистью. В общем-то злость и зависть этому бездарному автору были не чужды. Сам писать не может и сейчас старается помешать Сабе 1812.

Очень разозлился и возникло безадресное чувство протеста. Все было впустую. Если он начнет думать о таких мелочах, ту, последнюю главу, которую он начал на этой неделе, он не закончит. Чуть было не закричал, однако нет, крик тоже был эмоцией и нельзя было.  Сейчас главное было – сохранить спокойствие, то есть вернуться к старому ритму и сменить русло мыслей, потом может он сумеет так наловчиться, что вообще разорвет отношения со вторым писателем. Останется совершенно один, только он и он.  

Целое утро прошло впустую. Не написал ни одного абзаца, и наверное, и не напишет. Мысль невольно убегала в сторону сербской девушки. Попробовал заснуть, немножко покемарил, однако вновь ему приснилось то сообщение. Во сне до конца не дочитал текст, сразу протрезвел. Время сейчас же избавиться от этого долга пока полностью не увяз в этой ерунде, подумал и нажал на кнопку.

Сиделка зашла с привычной, стандартной улыбкой и остановилась у кровати. Хочу прогуляться, точнее, меня интересует весть о сербской девушке, короче, я хочу ее видеть. Это было первое предложение, которое он сказал на протяжении последних месяцев, собственный голос резал ему ухо. Решил, больше ничего не скажу, и доверенный рукам здоровяка моментально пожалел о своей навязчивой идее – увидеть сербскую девушку.

Комната Иованины была сиреневого цвета. Самый омерзительный цвет. Это тоже новая эмоция – «омерзительный цвет». Если так продолжится, возможно, он вернется в свою комнату вновь человеком, поэтому без эмоций, одним глазом посмотрел на сиделку и дал знать, чтоб откинули одеяло.

На кровати лежала какая-то груда. Если хорошо приглядеться, можно было понять, что это было тело женщины. Обе ноги и обе руки были перерезаны в суставах, глаза были выколоты, со вздутым животом, совершенно голая лежала на розовом покрывале и спокойно дышала.

Саба 1812 потихоньку разобрался, где было начало и где конец. На протяжении этих месяцев девушка очень располнела и походила на мешок, набитый пшеницей, однако, если хорошо приглядеться, все равно можно было разобрать огромный живот беременной женщины. Фактически, от тела кроме живота и головы ничего не осталось.

Родит ребенка и я избавлюсь от нее, сказал куратор, затем и от ребенка избавлюсь. Нас интересует плод. Интересует какого родит ребенка женщина, находящаяся в таком положении. В мире две лаборатории включены в это дело. Это однозначно начало опыта! – куратор произнес слово лаборатория, ставя ударение на букву «р» так, как принято у американцев, и в Сабе 1812 появилась третья эмоция – вспомнил, что сбылась мечта всего его детства и сейчас он в раю – совсем на другом континенте, был по ту сторону океана.

- Саба 1812, знаешь что случилось? Участник нашего проекта, Серхий Стефано, низкий рыжий человек, вот он, у тебя с ним… и вот, этот Серхий Стефано с самого начала очень хорошо писал; потом сразу сбавил. Выяснилось, что оказывается заходил в комнату к Иованине и писал вместо нее, если повернем экзистенциально, он желал геройства. Случайно, поймала медсестра. И Серхия наказали смертью.

Саба 1812 попросил вернуть его в комнату и его вернули. 

Глава 28

В которой читателю этой книги придется самому решить: на самом ли деле персонаж романа находится в опасности, или это вновь литературные уроки

Деревья, как молящиеся, были распластаны по земле. После побега Сабы 1812, четырех доберманов привязали к углам здания, они были задушены ветром на своих же собственных цепях и никто не осмеливался выйти во двор и захоронить в землю умерших в мучениях с застывшим оскалом собак.

Был третий день и ночь как буйствовал ураган. К девяти часам вечера слегка притихал и потом вновь, с новой силой нападал на здание. 

Стоящую у входа в виллу маленькую зубчатую башню ветер разнес в первую же ночь. Охранник башни едва спасся и чуть не попал под развалины, однако ураган куда-то унес охранника и до сих пор остается не ясным, жива женщина или нет.

У Сабы 1812 потолок был покрыт автоматическим устройством и сквозь стекло он смотрел за движущимися тучами. Два дня назад он вызвал куратора для беседы, однако этого последнего до сих пор не было видно. Заходила только сиделка и по-старому улыбалась.

Слышал, как ветер разбивал машины. До сих пор как будто не замечал машин, наверное были поставлены где-то поодаль и сейчас ураган загнал их во двор.

Он решил, как только зайдет куратор, без всяких заморочек предъявить ему условие – или вы уложите эту сербскую девушку в роддом ближайшего города или прекращу писать…Что это было? Раскаяние или чувство обязанности? У вещи не может быть ни того, ни другого. Она сама по себе и случившиеся явления ее не касаются. Тогда что это за навязчивость?

Ведь лежал на своей кровати, всматривался в потолок и на тучи и по ногам ему, нет, ног уже не было – все ему было «по оставшейся ноге», перевернулся ли мир снаружи. Главное, чтоб ураган сюда не ворвался, не похитил бы сиделку и продукты питания, и чтобы листы не закончились в здании, а с другой стороны, было хорошо, что был ураган, вносит какую-то дополнительную энергию для написания. Нет, и это неправильно. Не должна влиять погода на печатную машинку. Вещь должна быть независимой от погоды, звезд, людей, заразы и горя. Что-то всегда случается. Кто-то умирает, кто-то рождается, что-то строится и что-то разрушается, а вещь остается вещью и продолжает существовать. Когда сидишь на кухне и кушаешь, ты думаешь холодильнику не по фиг, насытился ты или еще нет? Интересует ли зеркало, несчастный тот, кто в него смотрится или счастливый? Постель интересуется тем, оба кончили или нет? Вещи сами по себе, и не они нас обслуживают, а мы прислуживаем им.

Я тоже вещь, я живой пример тому, что людей в действительности выдумали мы. Возьмите Библию и перелистайте – кто раньше был создан: камень или человек? И кто кому прислуживает? Вот, если захочу, насру и сиделка улыбнется, помоет меня и еще раз улыбнется.   

Об этом думал Саба 1812, однако текст, подготовленный для куратора все же был готов. Это не было только его личной волей. У вещей нет личной воли. Горшок не выбирает где он должен стоять: на полу или на рояле, он горшок и выполняет свои функции, выбор места и присвоение функций уже на владельце – захочет, цветы положит, а захочет - помочится в него. 

Тот сон что-то перевернул в Сабе 1812. Это не был рядовой сон, который видит вещь. Вещам никогда не снятся люди, это людям снятся вещи, а вещи видят совсем другие сны (или вообще не видят). То сообщение, которое он увидел во мне, немножко его смутило. Нет, вернее, очень смутило, и несколько дней он потерял, думая о том, как поступить. Эти дни он ничего не написал и, наверное, не напишет, пока не выполнит наложенную на него обязанность.

Это не был его личный сон, в действительности же этот сон видел тот, который сейчас писал о нем и было известно, какая проблема волновала писателя. Так как писателя это волнует, выходит, что и персонажа волнует. Если не беспокоит, когда-нибудь все равно побеспокоит. Будучи человеком, опыт показал, что во время отравления он затруднялся  просунуть два пальца в глотку до тех пор, пока во рту не чувствовался вкус тухлого яйца. 

Рано или поздно ему все равно приснился бы личный сон – Иованина была беременна и если верить куратору, ребенок был от Сабы 1812.

Самое меньшое, что беспокоило Сабу  1812, был именно ребенок, хотя, в принципе, его ничего не беспокоило.

Тогда, что же это было? Сожаление или чувство долга? Нет, у вещей не может быть сожаления – если кто-то руку порежет ножом, разве это вина ножа? У вещей не может быть обязательств – детские ходунки не обяжут сидящего в них ребенка вырасти гением, тогда что это было за переживание?

На крышу за секунду упало громадное дерево и мгновенно исчезло.  Сабой 1812 овладело такое ощущение, как будто огромный великан наступил ногой на его логово и продолжил путь. Представил, как будто сам был метлахской плиткой и проходящий наступил на его квадрат. Не почувствовал страха. Он давно ничего не боялся. Это был главнейший отличительный знак между будущим и прошлым – вещи ничего не боятся, это люди боятся вещей и друг друга.

Дерево с такой силой грохнуло на стеклянный потолок, что оставило на нем древесную влагу, а затем эту влагу слизал ветер, оставив маленькое пятно, которое, если  хорошенько присмотреться, могло показаться облаком.

Иованина отказалась стать вещью. Это ясно объяснил куратор. В свое время, когда еще был шанс, ей предложили прервать беременность и продолжить участие в проекте, но девушка отказалась – я забеременела сознательно, так мне лучше пишется.

О чем речь, это было ложью, которая подтвердилась через семь месяцев, эта была ложь. Девушка писать не смогла и всячески старалась продлить себе жизнь и родить ребенка, для этого она пожертвовала всеми частями тела. 

Сабе 1812 вспомнилась груда мяса, положенная на кровать, которую звали Иованина и которую свободно можно было назвать Иованина 1603, или же что-то в этом роде, однако это был ее личный выбор – девушка пожелала остаться человеком и сейчас она была и ни человеком, и ни вещью.

«Как только войдет куратор, поставлю ему условия и заставлю перевезти в роддом ближайшего города, если нет – прекращу писать. Это не моя воля, это воля того, кто сейчас пишет обо мне», думал Саба 1812 и представил, какой поднимется ажиотаж, когда груду мяса, беременную на восьмом месяце, без рук и без ног, без ушей, носа и глаз оставят у дверей роддома ближайшего города. В этом нет ничего страшного, у Иованины отрезан даже язык, ничего не скажет, ничего не напишет, спокойно будет лежать в постели и это будет так. Родит маленького мальчика, может быть и девочку, хотя это не будет иметь принципиального значения, главное то, что прецедент состоялся – родит женщина, оставшаяся только с маткой и это подтвердит тот факт, что женщина всего лишь сосуд и больше ничего.  

Интересно какого родит ребенка? Здоровый будет или как у матери у него не будет руки, ноги, глаза, уха…

И Саба 1812 сразу догадался, что этот сон в действительности не был чужим сном. Нет, надо сказать о том, что это сон того, кто сейчас о нем пишет, а разве автор и персонаж не связаны одной цепью? Этот сон был указкой, знаком, о котором он должен был раньше догадаться, однако откуда у него было столько ума? 

Разве нужно было много думать о том, что Иованина всех провела? Обманула и Сабу 1812 и организаторов. О чем еще говорить! Если бы у нее были ноги она сейчас же начала бегать от радости. Э-ге-ге! Посмотрите на эту маленькую девочку! Молодец, молодец! И сразу у Сабы 1812 по отношению к Иованине возникли нежные чувства.

Как я мог до сих пор не догадаться, злился на себя, и если бы он не был отвыкшим смеяться, то рассмеялся бы – разве нужно было столько думать о том, что Иованина в действительности уже стала вещью, только не печатной машинкой, а …

А теперь Саба 1812 вспомнил свой персонаж и свой сон про комнату в форме скошенного конуса со стоящей в центре комнаты банкой. В банке же плод, который крестится. Эй, эй, э-гей! Печатная машинка. Его маленькая печатная машинка!

Саба 1812 уже представил, как тужится вспотевшая мясная масса и руки акушерки вытаскивают из влагалища женщины маленькую печатную машинку.

О чем речь! Иованина уже несколько месяцев как превратилась в колбу. В колбу, в недрах которой развивается и растет маленький зародыш. Маленькая печатная машинка, или вообще, это может быть мясорубка, маленький тостер, или много чего, о чем человек не догадывается.  

Девушка была первой, которая умудрилась сделать это и сделала так, что никто ничего не заметил. Как в свое время, Сара провела сатану, так провела Иованина Сабу 1812 и организаторов.

Вот почему и сам он писал о персонаже, которому постоянно снились дети, сидящие в банке, вот какие знаки снились ему!

Ветер утих. Тучи по-прежнему бежали, однако у Сабы 1812 сначала заложило уши, затем совсем оглох. Сейчас это было неважно. Главное, что понял главнейшее.

Это не было любовью. Вещи друг в друга не влюбляются. Это не было и отвращением, смешанным с завистью – это было величайшим уважением к сербской девушке, превратившейся в колбу, и сейчас уже с точностью знал, как он напишет последнюю главу своего романа.

Вытащил руку из-под одеяла и несколько раз подряд нажал на кнопку. На потолке засветился экран и девушка улыбнулась ему.

- Срочно, срочно пусть войдет куратор, а то я собственной рукой выколю себе единственный глаз и перестану писать, знайте! – озлобленно сказал Саба 1812 и экран погас.

«Время, вещам завладеть властью!» - подумал он, отвернулся от потолка и впал в размышления.

Глава 29

В которой сомнения, возникшие в предыдущей главе, обостряются

Он лежал как молодой Будда, специальная сенсорно- листовая доска лежала у него на бедрах, на которой висела ручка. Доска должна была быть для писателя имитацией листа. В действительности к телу и к голове Сабы 1812 было подключено несколько проволок, которые автоматически записывали его мысли. Две неделе назад у кровати был смонтирован большой монитор – он должен был в прямом эфире смотреть роды Иованины.

Сегодня он должен был закончить последнюю главу романа. Уже знал, о чем будет писать: по правде говоря, даже долго об этом и не думал, попросту знал. Эксперимент в действительности состоялся, идеи приходили сами по себе, он же писал единственной рукой (думал, что пишет, так как электроустройство, которое автоматически записывало его мысли, автору создавало имитацию того, что пишет собственной рукой). Его уже не интересовали темы и формы, главное, что писал, писал, писал.

 Вчера заставил пробить барабанные перепонки в обоих ушах. Единственное окно, связывающее его с внешним миром - был правый глаз, который сейчас был уставлен на экран.

Саба 1812 лежал как молодой Будда, скажем лучше, как вещь – печатная машинка, которая ждет когда застучат по ее клавишам. Что получалось? Всю жизнь боролся с Богом, а сейчас как будто вновь подошел туда, откуда когда-то ушел. Сам же он был пассивной вещью, которая ничего не могла и по правде говоря, и не желал. Знал, в результате определенного внешнего воздействия начинал писать. Это воздействие с помощью монитора производили организаторы, и надо сказать, с успехом. 

 Программа, которую смотрел Саба 1812 была выбрана по специальной последовательности: катастрофы, животный мир, пейзажи, технические достижения, кино, информационные выпуски, рекламные ролики. Саба 1812 пялился на монитор и писал. Вечером его клали на постель так, как обычно кладут печатную машинку в коробку и он уже и не закрывал свой единственный глаз. О сне он забыл или отвык. Вещи ведь не спят?!  

Разве это не было возвращением к Богу? Убить собственную волю и целиком довериться внешнему миру. Разве не об этом просил тот, находящийся в небе, который разговаривает с людьми на языке различных религий? Возможно, это было и что-то большее, может он сам стал Богом, овещебожествился! 

Видел огромный зал, освещенную сцену, в центре которой он лежал на золотой тахте, единственный глаз был зажмурен, а рука едва согнута, держал ручку и не дышал. Вот к нему, по очереди приходили известные издатели, редакторы, критики, кинопроизводители, читатели, и не читатели, и с благоговением преклоняли перед ним колено. Возможно и то, что он лежал в стеклянном ящике, чтобы от множественных прикосновений (ведь факт, что захотят дотронуться до него и облобызать?!) не повредился. 

Первая печатная машинка, которую не только завели в рай, но и положили на сцену огромного зала и сейчас ей поклонятся именно те, которые в свое время заняли принадлежащее ей место, как человека.

Саба 1812 уже и не помнил когда он был человеком, и был ли он им вообще, если да, то каково оно «быть человеком». Память все стерла, как в том сюжете романа, который давно заладил – входишь в кабинет, как винчестер компьютера программируешь себя, разом стираешь все вирусы и получаешься совершенно новым человеком, с новыми ощущениями, с новой памятью.

Единственное о чем вспоминал, было старое фото. На фото была девушка лет восемнадцати - девятнадцати, на руках она держала младенца и нельзя было разобрать новорожденный был мальчиком или девочкой. Саба 1812 не знал, кто был на этом фото, и не знал того, почему ему вспомнилось конкретно это фото, однако факт оставался фактом – как двадцать пятый кадр раз в несколько секунд в сознании всплывала эта картина: молодая девушка с новорожденным на руках. Сначала он думал, что это икона  Божьей Матери, так как в религии часто Матерь Божья с Богом – младенцем на руках, однако это не должно быть иконой, фото было снято в восьмидесятых годах, на девушке было короткое платье, белая блуза и сзади виднелись деревья. Рядом с матерью и ребенком стояла и маленькая, игрушечная, белая лошадка, как будто она вторглась в кадр по собственной воле. Стояла, и как человек смотрела в фотообъектив. Саба 1812 вынес такое заключение, это мать с ребенком, может быть тетей и племянником, или братом с сестрой? Да, так было более верно, девушка по возрасту казалась очень молодой, и самое меньшее, она могла быть его матерью. А почему все-таки мать? 

Возможно, вещи все же должны видеть сны? Саба 1812 часто думал об этом и никак не пришел к правильному ответу. Да и сейчас никак не разобрался: если это фото не было сном, почему он его видел так ясно? И в конце концов, кто был на этом фото? Кто были эти девушка и младенец?

Он имел проводимость как у проволоки. Поскольку у вещи нет эмоций и чувств, его и не интересовало, хорошо он напишет или плохо, главное знал, что он пишет, пишет, пишет.

Две недели тому назад, ему еще думалось о том, что если он прекратит писать, ему ведь могут выколоть и этот единственный глаз? Знал, до тех пор пока не убедятся, что он уже не является нужной вещью, его никто не выбросит, наверное, итак не никто выбросит, хотя бы из-за того, что он стал первой печатной машинкой, которая была необходима будущему миру, как факт, как прецедент. Если дело дошло бы до выбора, может он и вовсе бы не написал, однако ему писалось. Не то, что писалось, писал. Утром вставали над кроватью, монтировали доску с обитыми на ней листами и включали ему монитор и он писал, писал, писал.

Когда сделал себя глухим, все стало проще. Сейчас даже ненужные мысли не приходили. От мира остались только рисование и вкус. Еда уже была как горючее, у еды была отнята ее главная функция, или наоборот – он ее принимал только для того, чтобы существовать! И то, один раз вдень, или в два дня раз, помалу. Разве святые не так жили? Безусловно, жили именно так, однако сейчас уже не было времени для того, чтобы думать о людях (пусть даже «избранных») и приравниваться к ним, сейчас он должен был стать святой вещью, овещебожествиться, если хотел попасть в рай и получить заветную Нобелевскую премию.

И все же, нет и нет! Эти две подброшенные мысли от того, кто сейчас писал о Сабе 1812, в действительности же, Сабе 1812 не помнилась даже Нобелевская премия, и ничего другого, даже уважение и величие, о которых он мечтал до сих пор. Саба 1812 знал, что он был запрограммирован единственной конкретной программой – писать, писать, писать! И пока что, овещебожествленная машина работала идеально.  

Неужто и впрямь исчезли эмоции, чувства и мысли? В конце концов действительно возможно нечто подобное, если это попросту желание того, кто сейчас пишет про Сабу 1812? Ему, автору хочется так развернуть сюжет, чтобы главный герой был таким, каким должен быть, каким сам хочет его видеть? Хорошо, скажем, все исчезло из памяти, и эмоции исчезли, и чувства, однако исчезли только из головы. У человека ведь и сердце есть? Разве можно запрограммировать и сердце? Возможно, автор где-то ошибается? Идеальная машина та, которая выдержит тестирование и после этого войдет в эксплуатацию. Действительно не настанет времени, лучше этого – Саба 1812 полностью готов к экзамену. Главное, чтобы тот, который сейчас пишет о нем, дал волю сюжету и не вмешивался, чтобы раз и навсегда стало ясным: все это происходит в действительности, если выдумка автора;  

телевизионная программа того дня была известна наперед: утром показали пейзаж, затем автокатастрофу, далее спаривание зебр. Сейчас начинаются роды Иованины. Организаторы решили, что та единственная точка, которая все еще соединяла Сабу 1812 с внешним миром, была именно эта беременная девушка. И это тоже входило в эксперимент: как повлияют на «печатную машинку» кадры, которые могут вызвать какие-то чувства.

На экране появился операционный стол. На нем мясная масса – лежала Иованина. Вокруг нее двигались несколько людей в белых халатах и один из них на что-то указывал руками, затем девушке с помощью катетера ввели жидкость; на секунду камера заиграла. Затем перед объективом прошла медсестра и кадр на несколько минут побелел.

Второй врач двигался очень спокойно, или Саба 1812 воспринимал кадры так медленно. Время от времени одна из медсестер подходила к объективу и подносила близко доску, на которой постоянно менялись надписи:

У пациента падает частота сердцебиения.

Роженице ввели в вену…

Пульc не прослушивается.

Роженица I. .1603 скончалась…

Врач проведет вскрытие, плод, предположительно, жив.

Саба 1812 вспомнил какую-то песню. Где и когда он ее слышал? Может быть тогда, когда был еще человеком?

Take it slowly. Take me slowly…

Мясную массу разрезали пополам. Врач разбрасывал органы в разные стороны. Они так искали ребенка, как ищут потерявшуюся серьгу в одеялах. Наконец нашли.

Медсестра с доской подбежала к объективу, на доске было написано:

Плод жив.

За спиной медсестры виднелась спина врача. В руках держал новорожденного и вертел им перед камерой как выставочным экспонатом.

Девушка отошла от камеры и Саба 1812 отвернул глаз от монитора и посмотрел на экран аппарата, подключенного к нему. На экране равномерно мигала линия, что означало то, что к концу опыта у него вообще не было эмоций. Вновь посмотрел на монитор. Врач так же спокойно направился в сторону камеры и ребенка, которого держал для показа как желтопузика, безымянным пальцем чуть было не придавил к объективу.  

Новорожденный даже еще не открыл глаза, открывал рот как скворец. Плакал или старался глотнуть воздух. У него была красная кожа и безволосая головка казалась какой-то очень маленькой. Врач двумя пальцами качнул младенца и Саба 1812 увидел, как омерзительно рассмеялась медсестра - у ребенка не было ни рук ни ног. Как будто это был человек нового поколения. Нового поколения… Как истинно вещественно звучало – человек нового поколения.

И Саба 1812 подумал, целью этого проекта вовсе не является создание произведения, все делалось именно для этого новорожденного, которого сейчас двумя пальцами как желтопузика держала акушерка.

Саба 1812 вновь посмотрел на экран, прикрепленного к нему аппарата, линии мигали равномерно.

Новорожденный открывал рот. Старался глотнуть воздух. Врач также ужасно смеялся, других не было видно. 

И все же, в действительности, что было целью этого эксперимента, неужели это безрукое и безногое существо, которое, возможно, как человека нового поколения превратят в печатную машинку нового поколения? Почему именно он? Почему именно его ребенок? Почему заставляли смотреть? Где был автор, который сейчас писал о нем?

Саба 1812 почувствовал себя одиноким. Наверное, так одиноко чувствует себя человек, который летит на луну. Вокруг уже никого не было. И ни того врача, и ни младенца, ни людей, находящихся в здании, и ни того, который сейчас писал о нем. Никого не существовало. Все испарилось окончательно, или и не существовало и все это было результатом воображения. 

Запись 9

К сожалению, завершить проект не удалось. Мужчина, исчезнувший в номере 1812 и женщина все перевернули.

Как обычно случается, реальные организаторы проекта остались в тени, поймали только тех, которые были ответственны за данных людей.

Произведение осталось где-то в воздухе. До конца не довели. И поскольку я не переношу произведений без завершения,  поэтому и этот роман не выношу; однако, как взаимоотношения не завершаются взмахом одной руки, так и не заканчиваются тексты без конца. 

Последняя глава романа все время вертится в сознании. Правда, весь материал забрало следствие, однако, завершение все же необходимо, ведь произведение само собой разумеющееся, и несмотря на это, будет издан или нет конкретный текст, он должен быть завершен. Что мы написали на протяжении этих месяцев, возможно, эти файлы стер какой-то слабоумный следователь, однако, разве это конец? Если когда-нибудь подыщу роману конец по-моему вкусу, наверное напишу приблизительно что-то подобное:

…В этой комнате долгое время не было человека. Здесь, на седьмом этаже, несколько лет назад жил писатель, писатель, который уже не мог писать и старался превратиться в печатную машинку. Сейчас же там ничего не было кроме пыльного стола, трех стульев, засохшего в горшке цветка, телевизора без экрана, нескольких паутин и стоящей на полу в углу печатной машинки.  

У печатной машинки был отломан левый угол и она слегка была перевернута. В машинке были оставлены, наполовину напечатанные, сначала выгоревшие от солнечного света, а затем почерневшие листы, и с трудом можно было разобрать, что было на них написано.

В комнате стояло весеннее солнце и слегка нейтрализовывало запах сигарет и одиночества.

Был тихий район, человек мог подумать, что здесь люди и не жили и поэтому, та единственная муха, которая ударялась об окно, очень шумела…

…Саба 1812 отвел глаз от монитора и посмотрел на окно. Об стекло билась обезумевшая жирная муха и старалась выбраться. Может в свое время и она была человеком, человеком, который отказался от того, чтобы быть человеком и сейчас она жила в своем одиночестве?

Монитор погас. На экране, подключенного к Сабе 1812 аппарата, по-прежнему мигали равномерные линии и ему захотелось что-то изменить, возбудить в сердце какие-нибудь эмоции. Может быть возможно изменить эти прямолинейные линии? Чтоб они перемешались, или вообще, этот аппарат взорвался бы, однако ничего не получалось, и не получилось бы – тело остывало – он начинал превращаться в железо.

- Это конец! Это последние секунды! – подумал он и полностью парализованный попытался безрезультатно пошевелить единственной рукой.

Вспомнил изученное в детстве упражнение – концентрация всего внимания на одной точке. Прочитал, что так занимаются йоги. И начал думать – я рука. Я рука. Я рука.

Тот, который писал о нем, исчез. Возможно, такового и никогда не было… Тогда кто же это был, которого на протяжении всего этого времени чувствовал рядом?

Не хотел думать о Боге, однако у него не осталось сил для противостояния. Вспомнил, как происходило в книге, написанной о Боге – человек вначале говорил слово, а затем вылечивал людей – восстань! И восставал! Высохни! И высыхало...То есть, слово – это все, слово есть все!

Обрадовался, что понял это, однако языка у него не было - отрезали несколько недель тому назад. Безнадежность, ничего не мог. Вновь вспомнил о том младенце, который открывал рот, как будто старался глотнуть воздух или что-то сказать.

Собирался что-то сказать!

Сказать слово!

И Саба 1812 открыл рот и невнятно что-то пробормотал. Возможно, это слово было «Бог», или «я рука», или «помогите». Перед глазами встало все то же фото – молодая девушка с ребенком на руках. Позади деревья и уставившаяся в фотообъектив игрушечная деревянная лошадка.  

Узнал эту женщину, как он мог забыть! Как выброшенная на сушу рыба, он открывал рот и тот, который сейчас писал о Сабе 1812, с достоверностью мог сказать, что это непроизнесенное слово не было ни «Бог», ни «я рука», ни «помогите»…

Дневник

(Предположительно, последняя запись, которую сделал человек, исчезнувший из комнаты 1812)

Открылась дверь комнаты и ввалились несколько человек, среди них одним был наш организатор. Однако я уже ничего не видел, единственный глаз я  выколол именно в ту минуту. Перед глазами стоит фото матери, которое она выслала из Америки вместе с письмом. В руках она держала сводного брата (может сестру) и у нее было такое спокойное лицо, какое бывает у икон. Мою мать почему-то сравнил с Неико, а дитя – с нашим неродившимся ребенком. 

Первым ворвался именно организатор, и платком так обтер мою окровавленную щеку, как обычно вытирают пыль с вещей. Я не слышал, что они говорили, однако, чувствовал как все преклонились передо мной. 

В другое время, мною последовательно овладели бы чувства восхищения, гордости, отвращения, однако сейчас мне все было безразлично. Невыносимый свет, который я видел после выкалывания глаза исчез и легла кромешная тьма. Темнота и тишина продлились на некоторое время. Потом отчетливо услышал звук шагов и чьи-то руки меня подняли, прижали к груди. Почувствовал женскую грудь. Это была грудь Иованины. 

Послышался стук, просветлело и вновь потемнело.

Я кого-то звал, языка уже не было, однако, все же звал, ответа не было. Руки тоже исчезли. 

- Это я? – подумал я и меня положили в коробку из-под печатной машинки. 

Это я! И я обязательно превращусь в человека!

Э п и л о г

Как большинство гостиниц, которые были построены в эпоху коммунизма,  и у «Harrrowgate» были тайные камеры наблюдения, о существовании которых многие и не знают, и которые были смонтированы в вентиляционной трубе. Как правило, эти камеры наблюдения были аннулированы вместе с коммунизмом, однако владельцы гостиницы «Harrrowgate» их восстановили. В последний день моего пребывания в гостинице я вспомнил о существовании этих камер и на всякий случай перепроверил. Новое руководство вместо старой смонтировало современную аппаратуру и снимали в двадцати четырех часовом режиме, снимали из каждого уголка гостиницы и предположительно, записывали тоже.

У меня этих записей нет. Не знаю, куда исчез мужчина из комнаты 1812.

Следствие не завершилось. Весь материал сдал в бюро и дело оставили открытым. Дела об исчезновении людей так просто не открываются.

В протоколах, которые составили при детальном описании комнаты, описано все, что обнаружили в комнате. Вот это:

несколько костюмов и сорочек, одна пара нового мужского белья и пара ношенного белья, которые валялись посреди комнаты.

Завонявшая еда.

Простыни, на которых была кровь второй группы, резус положительный.

Книги, книги, книги.

Печатная машинка серии  Э1Т 181280 5-8.

Дневники (которые были приложены к протоколу).

Две фотографии. Обе женские. На одной из них молодая девушка с ребенком на руках.

Список собственных имен.

Увядшие цветы в горшке.

Повешенная к потолку петля.

Сорванная занавеска.

Бритвенный прибор.

Поднос, покрытый чистым листом и ручка.

Паспорт исчезнувшего человека (на пятой странице от руки нарисована печать Американского Консульства).

По одному тотализаторному и лотерейному билету (на последнем написано «без выигрыша»).

Дневник 30 января 2012 год

Мою квартиру продали. Меня объявили без вести пропавшим, и как обычно случается в такое время, сразу появились наследники, у которых возникли претензии на мою двухкомнатную. Я все предусмотрел, все предусмотрел наперед, и распечатал завещание в нескольких словах, в котором квартиру и старенький «Форд» оставлял Неико только в том случае, если она родит моего ребенка.

В комнату несколько раз заходил следователь, мой отец, мой брат и даже несколько родственников. Еще какой-то адвокат, который называл Неико шлюхой и моей погибелью. У этой девушки нет никакой вины. Она обычно поднимала мне хлеб и еду и не стеснялась сказать, что она моя любовница, любовница писателя. Мой брат постарался ударить Неико ногой в живот, попытался убить моего ребенка, однако мой отец ударил его, после чего они подрались.

 Я ничего не изменил бы. Я все видел. Я ничего не изменил бы, но смотрел.

Потом Неико и София пришли одни. Привели маклера и показали квартиру. София сказала Неико, хорошо было бы избавиться от ребенка. Неико согласилась, однако согласно завещанию, квартиру по другому не продали бы.  

Затем София расплакалась и сказала обо мне, однажды он меня изнасиловал, однако я испугалась сказать об этом и хорошо, что ему плохо там, где он есть, а возможно, его сейчас и вовсе нигде нет.

После мою квартиру продали. Затем, я не увидел моего ребенка, однако знаю, что родился и где-то существует.

Потом в эту квартиру перешла семья. В эту комнату, где я, вселилась маленькая девочка. Девочка не любит отца, однако она об этом вслух не говорит.

Девочка решила стать писателем и затем сказать во всеуслышание, что она не любит отца.  

Девочка положила меня в какую-то коробку и спрятала меня до тех пор, пока она не станет писателем. Девочка не знает, что она станет известной писательницей. В комнате у нее есть печатная машинка.